Гражданско-процессуальный статус прокурора.

Крутиков Михаил Юрьевич,

соискатель кафедры Конституционного и муниципального права

юридического факультета Елецкого Государственного Университета,

старший помощник прокурора Ефремовского района Тульской области.

В ходе подготовки проекта Гражданского процессуального кодекса РФ (далее – ГПК РФ) в научной мысли преобладала идея о том, что неограниченное право прокурора на обращение в суд в интересах любых субъектов не соответствует современному пониманию социальной справедливости и нарушает принцип процессуального равноправия сторон.[1] Именно поэтому ГПК РФ определяя случаи, в которых прокурор вправе обратиться в суд в интересах граждан, устанавливает общий принцип доступа прокурора в гражданский процесс – затрудненность самостоятельной реализации гражданином конституционного права на судебную защиту.

Часть 1 ст. 45 ГПК РФ устанавливает необходимость наличия уважительных причин, по которым гражданин не может самостоятельно обратиться в суд, называя в их числе: состояние здоровья, возраст, недееспособность и иные причины. Право оценки уважительности представляемых прокурором причин принадлежит суду. Нацеливая прокурорский корпус на работу в условиях нового процессуального закона, Генеральная прокуратура РФ разъяснила, что «отсутствие в Кодексе перечня упомянутых в ч. 1 ст. 45 ГПК РФ уважительных причин и критериев состояния здоровья, в соответствии с которыми гражданин не может обратиться в суд, не освобождает прокурора при подготовке искового заявления (заявления) в таком случае от выполнения указанных требований закона и приведения мотивов, по которым гражданин не может самостоятельно обратиться в суд. Право оценки уважительности причин, по которым гражданин сам не может обратиться в суд, принадлежит суду».[2]

В определенной мере положения части 1 ст. 45 ГПК РФ поставили прокуратуру в зависимое положение от судов первой инстанции, поскольку у судей появилась возможность произвольно истолковывать уважительность причин обращения прокурора в суд и отказывать в принятии заявлений прокурора. Складывающаяся ситуация создает напряженную обстановку во взаимоотношениях между прокуратурой и судами первой инстанции, поскольку в ряде очевидных случаев прокурор оказывается затруднен принять эффективные меры к оперативному восстановлению нарушенных прав и свобод граждан.

Инициируя в правозащитных целях гражданский процесс, прокурор приобретает определенный процессуальный статус. Согласно ст. 34 ГПК РФ прокурор относится к лицам, участвующим в деле. При этом прокурор признается в качестве самостоятельного участника гражданского процесса, процессуальный закон не относит его ни к сторонам, ни к третьим лицам, ни к лицам, обращающимся за защитой прав и свобод других лиц, ни к заинтересованным лицам. ГПК РФ выделяет прокурора среди остальных участников процесса, что является основанием терминологически считать прокурора одновременно: 1) процессуальным участником; 2) представителем государственного органа, наделенного собственной компетенцией в соответствии с Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации».

В литературе отмечается дискуссионный характер правого положения прокурора – участника гражданского процесса. При этом выделяется несколько направлений. Представители первого направления считают его полноправным истцом – стороной по делу.[3] Представители второго – считают прокурора истцом лишь в процессуальном смысле.[4] Представители третьего – полагают, что обратившийся в суд прокурор не является стороной по делу, а всегда представляет в процессе государство, от имени которого осуществляет функции по надзору за соблюдением законности.[5]

Позиция представителей третьего направления является наиболее приемлемой, поскольку она основана на результатах официального толкования норм процессуального права Верховным Судом РФ. В рамках конкретного дела Суд, указал, что прокурор, обратившийся в суд с заявлением в порядке процессуального закона, стороной по делу не является: обращаясь с заявлением в суд в защиту прав и охраняемых законом интересов других лиц, прокурор в такой форме осуществляет свое участие в гражданском процессе; лицо, в интересах которого дело начато по заявлению прокурора, участвует в нем в качестве истца. Следовательно, суд, рассматривая дело, возбужденное прокурором в интересах другого лица, может удовлетворить иск только тогда, когда именно это лицо является надлежащим истцом, т.е. именно ему принадлежат те права, которые, по мнению прокурора, нарушены.[6] По мнению М.А. Викут, «сторона – обязательно субъект спора о праве, субъект спорного правоотношения, в основе которого лежит материально-правовой, субъективный интерес к процессу».[7] В специально-научных исследованиях по проблеме участия прокурора в гражданском процессе отмечается, что «участие прокурора в гражданском процессе обусловлено специфичными целями прокуратуры, отличающими ее от других государственных органов, полномочных обращаться в суд в защиту других лиц (ст. 47 ГПК РФ): обеспечения законности и защиты прав и свобод граждан. Прокурор в гражданском процессе, прежде всего – представитель государства, руководствующийся не личными, а государственными интересами, его требования направлены на защиту других лиц. Отнесение же прокурора к процессуальным истцам по делу не позволяет определить его особый правовой статус в гражданском процессе, и потому представляется недопустимым».[8]

Новый гражданский процессуальный закон в некоторой степени разрешил проблему процессуального положения прокурора. Так, согласно части 2 ст. 45 ГПК РФ прокурор, подавший заявление, пользуется всеми процессуальными правами и несет все процессуальные обязанности истца, за исключением права на заключение мирового соглашения и обязанности по уплате судебных расходов. Это означает, что хотя на прокурора как участника гражданского процесса и распространяется ст. 35 ГПК РФ, определяющая круг прав и обязанностей участников процесса, но в отношении прокурора она действует в усеченном составе. Данное обстоятельство не позволяет определять прокурора в качестве истца в процессуальном смысле, поскольку в соответствии с частью 3 ст. 38 ГПК РФ стороны пользуются равными процессуальными правами и несут равные процессуальные обязанности. Кроме того, при обращении прокурора в суд полноправный истец (т.е. сторона по делу) присутствует, поскольку лицо, в интересах которого начато дело, извещается судом о возникшем процессе и участвует в нем в качестве истца (ч. 2 ст. 38 ГПК РФ).

Обращение прокурора в суд общей юрисдикции в защиту конституционных прав и свобод граждан представляет собой одно из средств прокурорского реагирования. Обращаясь в суд, прокурор не подменяет собой истца и не выступает его представителем, а обеспечивает реализацию конституционного права на судебную защиту гражданина, используя предоставленные ему Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» надзорные полномочия. В связи с этим, по нашему мнению, часть 1 статьи 45 ГПК РФ должна соответствовать нормам статьи 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» и ее следует изложить в следующей редакции:

«Прокурор в целях обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов граждан, неопределенного круга лиц или интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований».

Другой формой участия прокурора в гражданском процессе является его вступление в уже возбужденное дело. Согласно ч. 3 ст. 45 ГПК РФ прокурор вступает в процесс и дает заключение по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных настоящим Кодексом и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий. Из приведенной нормы ГПК РФ видно, что: 1) прокурор вступает в процесс с конкретной процессуальной обязанностью – дачи заключения; 2) случаи вступления прокурора в процесс строго очерчены рамками закона; 3) целью вступления прокурора в процесс является реализация возложенных на него полномочий.

ГПК РФ не раскрывает правовую категорию «прокурорские полномочия». Очевидно, что под полномочиями прокурора в данном случае следует подразумевать круг процессуальных прав, реализация которых связана с достижением целей, указанных в ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», т.е. целей обеспечения верховенства закона, единства и укрепления законности, защиты прав и свобод человека и гражданина, а также охраняемых законом интересов общества и государства. В отличие от обращения прокурора в интересах конкретного гражданина, вступление прокурора в уже начатый процесс носит довольно-таки абстрактную цель, поскольку она не вытекает из необходимости защиты прав или интересов конкретного лица, а направлена, скорее, на упреждение возможных нарушений законности в будущем. По мнению М.В. Гадиятовой, «обращаясь с заявлением в суд, прокурор, как правило, осуществляет реагирование на уже выявленное нарушение закона, а в случаях, когда он вступает в уже начатый процесс, в основе его деятельности лежит реагирование на любые нарушения и принятие мер для их предупреждения».[9] Вступивший в процесс прокурор не связан с кем-либо из его участников прокурорско-надзорным правоотношением. Основанием для вступления прокурора в процесс является прямое указание в законодательстве.     Существуют в связи с этим определенные ограниченные категории гражданских дел, участие прокурора в которых является обязательным в силу закона. Представляется, что коль скоро вступление прокурора в процесс имеет целью реализовать «функциональную направленность – обязанность перед государством, наделившим прокурора функцией реагирования на любое нарушение закона»,[10] то ограничение права прокурора на вступление только в некоторые категории дел является нелогичным, необоснованно сужающим возможности прокурорского реагирования.

ГПК РФ терминологически не раскрыл сущность прокурорских полномочий прокурора в гражданском процессе, возбужденном не по его инициативе. В таком случае, круг данных полномочий должен определяться, исходя из набора процессуальных прав участника процесса (ст. 35 ГПК РФ). Однако, прокурор, вступивший в процесс, не наделен такими процессуальными правами как правом предоставления доказательств, правом дачи объяснений суду, и, как отмечалось выше, правом на заключение мирового соглашения. При этом только прокурор в процессе наделен правом дачи заключения в целом по делу.

На наш взгляд, среди перечисленных процессуальных прав в качестве правомочий по осуществлению надзора за соблюдением законности, прав и свобод граждан могут выступать такие процессуальные права как: 1) дача правового заключения по делу; 2) обжалование судебных постановлений.

Указанный довод можно обосновать следующим образом. В рамках норм ГПК РСФСР и Конституции СССР 1977 прокурор был наделен правом осуществлять надзор за исполнением законов при рассмотрении дел в судах (ст. 3 Закона СССР «О прокуратуре СССР»). Прокурор в Советском Союзе осуществлял надзорные правомочия в судебном процессе при разрешении гражданских дел. Рассмотрим специфические процессуальные правомочия, которыми наделялся, в отличие от других участников процесса, только прокурор, согласно ГПК РСФСР. К ним относилось: 1) принесение кассационного, частного и надзорного протеста на решение, определение суда, независимо от участия в деле (ст.ст. 282, 320 ГПК РСФСР); 2) дача заключения по вопросам, возникающим во время судебного разбирательства дела, и по существу дела в целом во всех судебных инстанциях (ст. 41 ГПК РСФСР); 3) истребование дела из суда для разрешения вопроса о наличии оснований для принесения протеста (ст. 322 ГПК РСФСР); 4) приостановление исполнения судебного решения при принесении протеста в порядке надзора (ст. 323 ГПК РСФСР).[11] Перечисленные правомочия прокурора, которые составляли костяк его полномочий по «надзору за судом», при их сравнении с процессуальными правомочиями прокурора в рамках ГПК РФ позволяют сделать вывод о том, что в результате реформирования процессуального законодательства правомочия прокурора серьезных изменений не претерпели. Основные процессуальные права прокурора как участника гражданского процесса (право дачи заключения и право обжалования судебных постановлений) сохранились и в ГПК РФ. Следовательно, есть все основания считать, что полномочия прокурора на дачу заключения и на обжалование судебных постановлений представляют собой процессуальные средства прокурорского надзора в гражданском процессе.

Поступила в редакцию 8 декабря 2006 г.