Судьба наследия академика М. К. Любавского.

Фешкин Вячеслав Николаевич,

 соискатель кафедры Историографии и источниковедения

Башкирского Государственного Университета,

Заведующий отделом комплектования Национальной библиотеки им. А.-З. Валиди Респ. Башкортостан.

Имя академика, ректора МГУ до 1917г М.К.Любавского основная масса исследователей, узнала в постсоветское время. Ученый, известный как специалист по изучению Литовского государства, истории западных славян и исторической географии России, является еще и автором ряда работ по истории дореволюционной Башкирии. 9 августа 1930 года академик был арестован по так называемому «Академическому делу» и сослан в Башкортостан в 1931 году сроком на пять лет. По прибытии в Уфу М.К.Любавский работает в Башкирском научно-исследовательском институте истории, языка  и литературы до самой своей смерти в 1936 г. В этот период им созданы четыре крупные монографии «Русская помещичья и заводская колонизация Башкирии в XVII – XVIII и первой четверти XIXвв. Свод и первоначальная обработка архивных материалов.»[1], «Очерк башкирских восстаний в XVII и XVIII вв.»[2], «Очерки по истории башкирского землевладения и землепользования в XVII, XVIII и XIX вв.»[3], «Вотчинники башкиры и их припущенники в XVII – XVIII вв.»[4], ряд сборников материалов по дореволюционной Башкирии, а также закончена работа «Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века»[5]. Ни одно произведение ученого не опубликовано, за исключением работы «Обзор истории русской колонизации…», которую он начал еще в Москве. Труд этот прошел сложный путь от идеи его создания до окончательного завершения и публикации. Основу его составляют исследования, которые он вел в области истории колонизации и исторической географии России. Но первые попытки ее напечатать не привели к успеху. Сначала, по воспоминаниям издателя М.В. Сабашникова, не получилось это сделать из-за вмешательства органов цензуры: «Разрешение «к набору» было мною получено без затруднений, но когда я представил «к печати» первые сверстанные листы, политредактор печатать не разрешил. В книге, видите ли, приписывается слишком большая роль церкви, монашеству, расколу в деле распространения наших границ и заселения наших дебрей. Можно себе представить, какой это был удар для Матвея Кузьмича…»[6]. Следующая попытка напечатать ее в Уфе также провалилась.

Так в одном из писем к знакомым Любавский говорит: «за годы пребывания в Уфе я кончил работу, составляющую вторую часть моего труда образование государственной территории великорусской народности: образование государственной территории Новгорода и Пскова с Москвой». Он переделал свой курс по исторической географии. Прежний текст подвергался исправлению и дополнению, ученый дописал новые главы о колонизации великорусского центра, Новгородской территории, Новороссии, Башкирии, Предкарпатья, киргизских степей. Процесс колонизации иллюстрировался картами[7].  Глава о Башкортостане в этой работе составлена автором на основе уже написанной монографии Любавского   «Очерк башкирских восстаний в XVII и XVIII вв.»[8]. Не надеясь увидеть рукопись напечатанной в СССР, Любавский переводит ее на английский язык с помощью знакомой. Однако судьба этого перевода неизвестна[9]. Вероятней всего он передал или отослал по почте знакомым ученым в Москву, где, как он думал, было больше шансов ее публикации. Но он недооценил работу органов государственной безопасности, поскольку мимо них такие замыслы как передача переводных текстов репрессированного контингента даже немыслима. И, вероятно, она была просто изъята и помещена в  закрытый спецархив. Русский вариант «Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до XX века» отправлен был директору Института истории АН СССР М.Н. Лукину, но после его ареста очутилась в завале ненужных бумаг. Во время паники 16 октября 1941 года ее уже намеревались уничтожить, однако дочь М.К. Любавского В.М. Ливанова, вернувшаяся из ссылки, спасла этот рукописный материал[10].  Усилиями уже внучки ученого Т.Г. Ливановой в 1996 году монография, наконец, издается. Остальной массив исследований созданный в Уфе так и остался в виде машинописного и рукописного текстов. Произошло это по нескольким причинам. Работы М.К.Любавского как дореволюционного специалиста рассматривающего исторические процессы не с позиции теории классового подхода часто подвергались прямому «разгрому» со стороны нового поколения историков: «… национализм сохранился в исторических концепциях и Бахрушина, и Платонова, и Любавского, и многих других. Это – историки прежде всего великорусского народа, певцы господствующего прошлого Великороссии. В своих исторических работах они продолжают мечтать о «Великой и Неделимой»… В работе «Образование основной государственной территории великорусской народности» Любавский трактует исключительно только об истории Великороссии. ...При таком методологическом подходе Любавский считает, что одним из основных стимулов возвышения Москвы было национальное сознание… А о системе производства, об экономической борьбе и порожденной ею борьбе классов Любавский молчит… Работа облечена в чрезвычайно примитивную и слабую в научном отношении форму»[11]. При такой политической обстановки все сложнее было обнародовать свои исследования. Так в 1918 г. ученому удается напечатать шесть своих работ, в 1926 и 1928 гг. по одной работе[12]. Впоследствии при жизни Любавского ничего не издается. Объясняется такая тенденция и чисто экономическими и техническими причинами. М.В. Сабашников, который оказался в самом центре книгоиздательского дела в послереволюционной России, обозначает ряд трудностей возникших в книгопечатании: «Плохо было с бумагой. Ее всегда не хватало… Повседневный опыт меня уже убедил, что революция неуклонно движется все глубже и глубже в неведомое будущее… Хронический недостаток бумаги породил «карликовые» издания…»[13]. Рисует издатель и другие проблемы: «Но вот издательство «зарегистрировано» (т.е. разрешено), его «тематический план» утвержден, а в соответствии с планом ему назначена бумага, которая частью даже приобретена, наконец, рукопись разрешена Главлитом! После прохождения всех этих инстанций, из которых каждая могла фактически недопустить издания, надо было еще сойтись с какой-либо типографией, чтобы набрать, отпечатать и сброшюровать книгу. Каждый из этих трех «цехов» бывает поочередно «узким местом» в работе типографии, в котором книга может надолго, а то и окончательно застрять, что случалось не раз»[14]. Автор отмечает и такие препятствия как новое правописание, затруднения с помещениями и т. д[15].

В Башкортостане проблемы книгопечатания фактически соответствовали тем же: «Гражданская война нанесла урон полиграфической базе Башкирии. Часть типографий оказалась полностью разрушенной. По данным, из уфимских городских типографий белочехи увезли более 130 пудов одного только арабского шрифта. Не хватало краски, бумаги, цинка, топлива, квалифицированных печатников и других работников типографии»[16]. Однако книгоиздание к 30-м годам была более или менее восстановлена. Но предназначалась она, в большей степени, для издания агитационно-пропагандистской литературы, а также научно-популярной литературы и учебников для ликвидации неграмотности.

О непростых условиях опубликования произведений выпускаемых БНИИ свидетельствует и пояснительная записка Амантаева к тематическому плану на 1934 г.: «Настоящий тематический план БНИИ Национальной культуры представляет из себя названия работ, которые закончены и лежат в портфеле Института, в виду отсутствия средств и бумаги для издания, и названия тех тем, которые будут закончены в течении 1934 г.»[17].    

Даже поверхностное рассмотрение материалов созданным ученым в годы пребывания в Башкортостане свидетельствует о дефиците бумаги. Например, многие работы напечатаны им были на обратной стороне листов канцелярских книг, бухгалтерских книг. Таким образом, две причины стали препятствием на предоставление широкому кругу читателей трудов М.К. Любавского – это экономические сложности и политическая цензура.

После смерти Любавского по завещанию архив его был передан другу, советскому историку члену-корреспонденту АН СССР А.И.Яковлеву. В семье Яковлевых архив Любавского хранился до 1955 г. В 1955 году он был передан Яковлевыми в Отдел рукописей Государственной библиотеки СССР им. В.И.Ленина (Российская государственная библиотека). Этот комплекс содержит около 90% всего известного нам творческого наследия М.К.Любавского (примерно 9700 листов). Наиболее ранние документы можно датировать 80-ми годами XIX в., наиболее поздние (касающиеся Башкирии) – 1935 г.[18]

Поступила в редакцию 1 августа 2007 г.