2004-2006 гг. Новые аспекты японо-американского сотрудничества в военно-политической сфере.

 

Парамонов Олег Геннадьевич,

аспирант Московского Государственного Института Международных Отношений (Университета) МИД России,

старший преподаватель Академии ФСБ России.

 

В период пребывания Дз. Коидзуми на посту премьер-министра Японии наблюдалась заметная активизация японо-американского диалога, связанного с изучением возможностей дальнейшей модернизации японо-американского альянса. Исходной точкой данного процесса стал конец 2002 г., когда главы дипломатических и оборонных ведомств обеих сторон провели встречу в формате заседания японо-американского Консультативного комитета безопасности. Между тем, старт активной стадии консультаций пришёлся на конец 2004 г. Пауза отчасти была связана с проведением сложных переговоров между Вашингтоном и Сеулом по вопросу реорганизации структуры американского военного присутствия в Республике Корея. Но всё же главным фактором, сделавшим возможным разработку в период 2005-2006 гг. двусторонних программных документов, стало утверждение правительством Японии новых Основных направлений программы национальной обороны.

Новые Основные направления программы национальной обороны[1]  стали первым японским программным документом в сфере политики безопасности, в котором были названы государства, военная политика которых вызывает озабоченность у японской стороны - КНР и КНДР. Документ, определяющий оборонную политику Японии на последующие 10 лет, в качестве важнейших моментов, угрожающих безопасности Японии, указывает на программу разработки ядерного оружия в КНДР, проблему распространения технологий производства баллистических ракет, а также нерешенность  вопроса о будущем Корейского полуострова. В новых  Основных направлениях также предлагается активизировать участие Сил самообороны в миротворческих операциях по всему миру. Данное положение можно рассматривать как одно из наиболее радикальных изменений оборонной политики страны за всю послевоенную историю.

Основные направления, которые были пересмотрены с целью соответствия новым угрозам, таким, как, например, международный терроризм, продемонстрировали намерение Японии  укреплять союз с Соединенными Штатами посредством различных инструментов и возможностей. В документе предполагается, что японская сторона возьмёт на себя более активную роль в двустороннем стратегическом диалоге по проблемам безопасности. Кроме того, впервые указывается на необходимость уменьшения неудобств, причиняемых гражданскому населению, живущему около американских баз.

 

В истории японо-американских отношений в области безопасности, начиная с середины 70-х гг. можно проследить следующую схему: после утверждения правительством новых среднесрочных оборонных программ начинается активизация двустороннего диалога, целью которого является согласование японо-американских договорённостей в области безопасности с изменениям в оборонной политике Японии. Конкретным результатом данной работы становится принятие документов, определяющих новые задачи и цели сторон в рамках альянса[2]. В связи с этим, после одобрения правительством Японии нового оборонного плана можно было с большой степенью уверенности ожидать появления договорённостей, касающихся дальнейшей модернизации двустороннего союза безопасности.

Действительно, в ноябре 2004 г. главы военных и внешнеполитических ведомств обеих сторон приступают к переговорам, направленным на выработку конкретных предложений по адаптации альянса к изменениям как самой международной среды безопасности, так и подходов обеих сторон к вопросам её обеспечения. При этом предполагалось, что на первом этапе стороны  определят новые стратегические цели альянса, после чего приступят к изучению конкретных шагов, направленных на их реализацию.

Что касается первого, в феврале 2005 года главы внешнеполитических и военных ведомств обеих сторон (Кондолиза Райс и Дональд Рамсфельд – с американской стороны, Нобутака Матимура и Йосинори Оно – с японской) провели в Вашингтоне встречу в формате заседания Консультативного комитета безопасности[3]. По итогам встречи было подготовлено Совместное заявление[4] (далее – Февральское заявление), которое можно считать первым программным документом альянса, принятым в 21-м веке. Первым документом подобного рода в истории японо-американских отношений стала Совместная декларация о союзе безопасности на 21-й век[5] (далее – Декларация Клинтон-Хасимото), принятая в 1996 г. Однако, первоначальный оптимизм сторонников активного укрепления японо-американского союза безопасности тогда быстро закончился в связи с отставкой Р. Хасимото с поста премьера[6]. Ситуация начала меняться лишь после избрания Дз.Коидзуми на пост главы кабинета.

Если рассматривать внешние факторы, побудившие стороны перейти к расширению сотрудничества в области безопасности, то здесь необходимо исходить из того, что в течение почти десятилетия после окончания холодной войны японо-американский союз безопасности трансформировался с целью лучшего соответствия новым реалиям региональной среды. Так, по мнению японского эксперта Кэна Дзимбо, сотрудника токийского Института глобального, индустриального и социального прогресса, альянс после завершения холодной войны эволюционировал в направлении от «ориентированного на угрозы к ориентированному на интересы». Это означает, что, в отсутствие угрозы со стороны бывшего СССР, акцент при реформировании альянса делался на общности интересов в сфере региональной безопасности. Данные интересы можно обобщить следующим образом:

·                    Сдерживание очагов конфронтации, оставшихся со времён холодной войны.

·                    Антикризисное взаимодействие (противодействие распространению ракетных технологий и ОМП, миротворческие операции).

Сентябрьская террористическая атака расширила данный список, вызвав серьёзные изменения в американской политике в области безопасности, что не могло не отразиться на дальнейшем развитии альянса. При этом, по мнению K. Дзимбо, одним из ключевых изменений в сфере международной безопасности стала смена приоритетов в традиционном понимании угроз и способов борьбы с ними[7].

 Курт Кэмпбэл, один из крупнейших американских экспертов по вопросам безопасности, обладающий опытом работы на самых высоких должностях в Пентагоне, назвал сентябрьские события «первой войной эпохи глобализации»[8]. Эта война, начавшаяся с разрушительного удара по американской территории, стала битвой с противником принципиально нового типа. Однако, японо-американский альянс, базирующийся на соглашениях 1951 и 1960 гг. был военным союзом, созданным исключительно для обороны Японии в случае военного конфликта с каким-либо государством, имеющим классические признаки суверенитета. Даже с учётом произведённого в 1997 гг. серьёзного реформирования, альянс мало подходил для противодействия новым видам угроз[9]. Японские и американские эксперты традиционно считают данное положение слабой стороной альянса применительно к новым реалиям эпохи глобализации. Впрочем, здесь необходимо учитывать, что специфика ситуации в АТР связана с сохранением в регионе «оазиса» холодной войны. Применительно к безопасности Японии, сомнения в способности альянса эффективно противодействовать ракетной атаке, произведённой по территории Японии, либо в способности сторон предпринять эффективные совместные усилия по локализации последствий возможного кризиса на Корейском полуострове, и в новом тысячелетии выглядят более серьёзной проблемой по сравнению с опасностью, исходящей от международных террористических сетей.  В Февральском  заявлении указывалось на сохранение в АТР так называемых «традиционных» видов угроз, но принципиально новым моментом является указание на конкретные государства, политика которых может находиться в сфере  интересов японо-американского сотрудничества по безопасности.  

В том, что касается проблем региональной безопасности, можно заметить определённую преемственность между Февральским заявлением и Декларацией Клинтон-Хасимото.  В Февральском заявлении уже предлагается конкретный и достаточно обширный перечень региональных проблем, подпадающих под компетенцию японо-американских отношений в области безопасности:

·                    Обеспечение безопасности Японии, укрепление мира и стабильности в АТР, а также поддержание способности реагировать на события, затрагивающие интересы США.

·                    Поддержка процесса мирного воссоединения на Корейском полуострове.

·                    Поиск мирного решения для всего комплекса проблем, связанных с Северной Кореей.

·                    Развитие конструктивных отношений с КНР и позитивное отношение к возможности для этой страны взять на себя более ответственную и позитивную роль как на региональном, так и на глобальном уровне.

·                    Поддержка разрешения Тайваньского вопроса мирным путём.

·                    Содействие повышению транспарентности военной программы КНР.

·                    Содействие вовлечению России в конструктивные процессы, происходящие в АТР.

·                    Полная нормализация российско-японских отношений посредством разрешения территориальной проблемы[10].

·                    Содействие делу построения мирной, стабильной и развивающейся Юго-Восточной Азии.

·                    Поощрение различных форм регионального сотрудничества, акцентируя при этом внимание на важности создания открытых региональных механизмов.

·                    Противодействие неконтролируемой торговле оружием и военными технологиями.

·                    Обеспечение безопасности морских коммуникаций[11].

При этом подчёркивается приоритет поисков мирных путей решения для большинства из вышеуказанных проблем, из чего можно сделать вывод о постепенном переходе японо-американского сотрудничества по вопросам региональной безопасности из чисто военного в военно-политическое измерение. 

Однако, по-мнению многих японских и американских экспертов, наиболее важным итогом является то, что в Февральском заявлении стороны впервые заговорили о переводе японо-американского военно-политического сотрудничества в глобальное измерение. При этом, из анализа выступлений участников встречи, а также текста Совместного заявления можно сделать вывод о том, что стороны окончательно перешли к расширенному толкованию самого понятия «японо-американский союз безопасности». Дело в том, что ранее под данным термином обычно подразумевались двухсторонние отношения, связанные преимущественно с обеспечением  безопасности Японии, а начиная с середины 90-х гг., также и с улучшением региональной среды безопасности в СВА. Теперь же в сферу действия японо-американского союза безопасности уже включается сотрудничество в ходе постконфликтного урегулирования в Ираке и Афганистане. Двухсторонние договорённости, имеющие в своей основе Договор о взаимном сотрудничестве и гарантии безопасности между США и Японии[12] 1960 г., стороны предложили считать «стержнем» японо-американского союза безопасности.

В своём заявлении стороны признали, что Япония уже принимает участие в глобальной политике, оказывая содействие американским усилиям в Афганистане и Ираке. В качестве нового успешного направления глобального партнёрства было выделено активное участие Японии в ликвидации разрушительных последствий цунами в Индийском океане. Следующим важным направлением японо-американского партнёрства на глобальном уровне было названо активное участие Японии в международных инициативах по нераспространению ядерного оружия. Также было отдельно отмечено, что подключение японской стороны к американским планам создания ПРО способствует снижению интереса других государств к развитию собственных ракетных программ.

В ходе заседания Консультативного комитета безопасности стороны согласились с тем, что принципиально новые вызовы международной среды безопасности, такие, как терроризм и распространение ОМП, стали общими угрозами для всего мирового сообщества, включая США и Японию. Было отмечено, что, применительно к АТР, угроза распространения ОМП осложнена наличием такого фактора, как региональная гонка вооружений. Придя к общему взгляду на изменения среды международной безопасности, стороны в Совместном заявлении от 19 февраля 2005 г. подтвердили, что их правительства будут реализовывать общие стратегические задачи, выполняя договорённости и соглашения между США и Японией в области безопасности и прилагая другие совместные усилия в рамках альянса.

 В этот раз стороны решили воздержаться от прямого участия глав государств в разработке и принятии базовых документов, регулирующих основные направления общей политики в области безопасности. Дело в том, что  активное участие первого лица страны в разработке базовых документов, определяющих политику безопасности,  в некоторой степени «привязывает» данные документы к политической судьбе конкретного политика. Для Японии это обстоятельство особенно актуально в связи с тем, что политическая карьера японских премьеров является непредсказуемой и часто сопровождается политическими скандалами и досрочными отставками (в качестве иллюстрации здесь можно привести политические судьбы Нобосукэ Киси, Какуэй Танаки, а также Рютаро Хасимото)[13]. Подобные случаи часто негативно влияли на развитие двухсторонних отношений в области безопасности, поскольку неожиданная отставка главы правительства в значительной степени мешала реализации новых предложений и проектов. Тем не менее, необходимо признать, что в исторической перспективе это влияло только на динамику эволюции альянса, но не ставило под сомнение его ценность для обеих сторон. Частичный перевод не только оперативного, но и стратегического управления отношениями в области безопасности на уровень заинтересованных ведомств может значительно повысить реальную эффективность альянса и ускорить его эволюцию.

Что касается экспертных оценок Февральского заявления, многие исследователи  рассматривают данный документ как своеобразный «мост» между принятыми ранее новыми Основными направлениями программы национальной обороны Японии и американской стратегией национальной безопасности.   Ясуо Окуси, эксперт японского Центра оборонных исследований[14] полагает, что в документе, принятом на февральской встрече, было чётко заявлено о единстве в понимании угроз и формулировании стратегической политики, основанных на анализе изменений среды безопасности в Азии, произошедших за последние годы. Эксперт предложил рассматривать февральские договорённости как генеральную линию для дальнейшего развития двухстороннего сотрудничества в области безопасности с учётом постоянного ухудшения международной среды безопасности[15].

Американский эксперт Джеймс Счёф, в свою очередь, полагает, что с точки зрения национальных интересов США, очень важным является то, что Япония постепенно становится партнёром США в борьбе против международного терроризма и в ликвидации условий для его распространения, причём не только на Ближнем Востоке, но и в Индонезии, на Филиппинах. Причём, данный выбор является самостоятельным и осознанным. Учитывая вклад Японии в поддержку операций США в Афганистане и Ираке, в Вашингтоне ожидали, что февральская встреча станет важным этапом в деле построения более тесных отношений в области международной безопасности. Успех первого этапа двустороннего диалога, направленного на выработку стратегических задач,  как казалось, демонстрировал готовность Токио перейти к построению более симметричных отношений в рамках альянса. Тем не менее, при попытке перейти к выработке нового распределения ролей в рамках альянса, оказалось, что в Касумигасэки[16] существуют серьёзные разногласия по вопросам практической реализации заявленных целей. Так, если значительная часть политического истэблишмента была настроена достаточно решительно, то наряду с этим существовала и другая точка зрения, согласно которой главным практическим достижением двустороннего диалога должны были стать окончательные договорённости об оптимизации структуры американского военного присутствия в Японии. Дело в том, что в качестве одного из ключевых компонентов новой Национальной военной стратегии США было заявлено создание высокомобильных ударных групп (так называемые «единые силы») при определённом сокращении военных контингентов, размещённых на территории американских союзников[17]. Подобные планы породили у определённой части японской элиты надежды, связанные с использованием диалога для решения прежде всего собственных проблем, связанных с неудобствами, исходящими от американских военных, стремясь избежать при этом принятия более серьёзных обязательств и рисков. По мнению сторонников подобного подхода, для обеспечения безопасности Японии будет вполне достаточно возможностей американских сил, размещённых на Гуаме и Гавайях[18].

Следуя вышеупомянутой схеме, сложившийся в японо-американских отношениях по вопросам безопасности, в качестве следующего шага, направленного на практическую реализацию новых стратегических задач, следовало ожидать появление новых Руководящих принципов для альянса[19]. Тем не менее, недостаток взаимопонимания и отсутствие у Токио необходимой решительности становились всё более очевидными по мере перехода диалога на уровень практического воплощения заявленных целей и задач. Дело в том, что новые задачи требовали от японской стороны новых военных возможностей. Использование передовых технологий могло компенсировать сокращение американского военного контингента в Японии, но лишь частично. Было неясно, будут ли Силы самообороны Японии готовы к восприятию новых функций, связанных с ведением разведки, использованием мобильных подразделений, бесперебойным снабжением боевых кораблей и самолётов топливом. Подобные изменения должны были потребовать значительного времени.

В итоге, стороны воздержались от пересмотра действующих Руководящих принципов, несколько нарушив сложившуюся ранее схему. Тем не менее, идея пересмотра распределения обязанностей между США и Японии в рамках двухстороннего сотрудничества в сфере безопасности была отчасти реализована путём разработки и принятия промежуточного документа, получившего следующее название: «Американо-японский союз: трансформация и реорганизация для будущего»[20] (далее - Документ). Этот Документ, получивший одобрение глав внешнеполитических и оборонных ведомств США и Японии, можно также рассматривать как попытку дать ещё один конкретный ответ на ожидания, связанные с необходимостью практических шагов по адаптации альянса к изменениям международной среды безопасности, накопившимся за более чем десятилетний период после завершения холодной войны, а также как  ещё одно подтверждение Японией своего намерения более активно участвовать в глобальной политике.  Документ не заменяет принятые в 1997 г. Руководящие принципы для альянса, но интегрирует их в систему двухстороннего взаимодействия по значительно более широкому кругу вопросов, связанных с обеспечением региональной стабильности, а также с улучшением глобальной среды безопасности.

Если февральское Совместное заявление было по своей сути декларацией о намерениях и напоминало по своей форме Декларацию Клинтон-Хасимото, то Документ, принятый в ходе октябрьского заседания Комитета, сильно отличается и по форме, и по содержанию от всех предыдущих соглашений. В газетных статьях и работах экспертов, посвящённых его принятию, не указывается конкретный тип нового документа. Его называют «Документ» или «Доклад»[21], структурно он состоит из трёх разделов (глав):

·         Общий обзор.

·         Роли, задачи и возможности.

·         Реорганизация структуры американского контингента в Японии.

Принципиально новым в содержании данного документа является утверждение о задачах перевода отношений в рамках альянса в региональное, а также глобальное измерение, как о наиболее важных и приоритетных. В частности, в Документе предлагается, чтобы «США и Япония в рамках двустороннего диалога по вопросам безопасности изучили роли, задачи и возможности войск США и сил самообороны, для того, чтобы быть в состоянии отвечать на различные вызовы в сфере безопасности, считая приоритетными следующие задачи:

·         Оборона Японии и реагирование на ситуации в районах, окружающих Японию, включая ответы на новые угрозы и другие непредвиденные ситуации.

·         Усилия по укреплению среды международной безопасности, в том числе участие в международных акциях по поддержанию мира»[22].

По мнению Нобору Ямагути, вице-президента Национального института оборонных исследований Японии[23], заявленное сторонами новое распределение функций и ролей в рамках альянса выглядит довольно амбициозным[24]. В частности, в Документе говорится о том, что:

·         Двухстороннее сотрудничество в области обороны продолжает оставаться жизненно важным для обеспечения безопасности Японии, а также для поддержания мира и стабильности в регионе.

·         Япония самостоятельно предпримет меры для собственной обороны и отреагирует на кризисные ситуации в районах, окружающих Японию, в том числе связанные с новыми видами угроз и других чрезвычайных обстоятельств, например,  атаки баллистических ракет, нападения повстанцев и диверсионных групп, а также нападения на отдалённые острова. Для решения подобных задач, оборонные возможности Японии будут усилены в соответствии с новыми Основными направлениями программы национальной обороны.

·         США будут обеспечивать наличие сил передового базирования, а также       их наращивание в случае необходимости, причём американская сторона использует эти силы для защиты Японии, а также для реагирования на возникновение кризисных ситуаций в районах, окружающих Японию. При этом американская сторона должна будет оказать всю необходимую помощь для осуществления задач по обороне Японии.

·         Американские и японские операции по обороне Японии должны быть последовательными для обеспечения соответствующей реакции в случае возможности перерастания кризисной ситуации в областях, окружающих Японию, в вооружённое нападение, либо в случае, если подобные ситуации и вооружённое вторжение произойдут одновременно.

·         Япония, являясь принимающей стороной, обеспечивает  дислоцированные американские силы всем необходимым, включая сооружения и территорию. Япония также предпримет меры по обеспечению непрерывной поддержки операций США по мере развития кризисной ситуации в районах, окружающих Японию. При этом данная поддержка будет производиться в рамках японского законодательства. Стороны будут взаимодействовать с органами местного самоуправления для обеспечения пребывания и действий американских войск в Японии.

·         Ударный потенциал и ядерный «зонтик», обеспечиваемый США, всё ещё остаются существенным дополнением к возможностям самой Японии по обеспечению собственной безопасности и способствуют поддержанию мира и стабильности в регионе.

Важным индикатором новых тенденций в японо-американском сотрудничестве по проблемам безопасности  также является содержащийся в Документе призыв к усилению взаимодействия между Японией и США, направленного на улучшение международной среды безопасности, в том числе посредством участия в международных акциях по поддержанию мира. Успешными примерами подобного сотрудничества предлагается считать участие персонала Сил самообороны в восстановлении инфраструктуры Ирака, а также в ликвидации последствий стихийных бедствий в Индийском океане.

Подробная схема распределения ролей на уровне сотрудничества по глобальным вопросам пока не предлагается. В Документе лишь указывается на то, что:

·         Двухстороннее сотрудничество в построении международной среды безопасности, направленное на достижение общих глобальных и стратегических целей, стало важным элементом союза безопасности. США и Япония при этом действуют, исходя из собственных возможностей, а также предпринимают необходимые меры для их наращивания.

·         Быстрые и эффективные действия требуют оперативности, чему будут способствовать тесное японо-американское двухстороннее сотрудничество и координация внешней политики. Здесь будут полезными регулярные учения, в том числе с участием третьих стран.

·         Войска США и силы самообороны будут усиливать взаимодействие с другими партнёрами, принимая, таким образом, участие в построении международной среды безопасности.

 Согласно положениям Доклада, наиболее приоритетными и перспективными видами совместных операций, а также направлениями военного сотрудничества как в региональном, так  и в глобальном контексте, стороны считают следующие:

·         ПВО

·         ПРО

·         Операции по предотвращению распространения ОМП.

·         Противодействие терроризму.

·         Разминирование, морское патрулирование и другие операции по обеспечению безопасности морских коммуникаций.

·         Поисково-спасательные операции.

·         Операции по разведке и сбору информации (ISR), в том числе с использованием возросших возможностей беспилотных летательных аппаратов (UAV) и морских патрульных самолётов.

·         Гуманитарные операции.

·         Миротворческие операции и обеспечение миротворческой деятельности, проводимой другими государствами.

·         Защита жизненно важной инфраструктуры, в том числе объектов американского контингента в Японии.

·         Действия в случае нападения с применением ОМП, включая дезактивацию.

·         Транспортное обеспечение, включая снабжение, ремонт, и, собственно, перевозки. Совместные операции по снабжению включают в себя воздушные и морские дозаправки. Сотрудничество в сфере перевозок подразумевает расширение  воздушных и морских транспортных операций, включая использование возможностей высокоскоростных судов.

·         Транспортировка, использование оборудования, медицинское обеспечение и другие виды деятельности, связанные с эвакуацией некомбатантов.

·         Использование оборудования морских портов и аэропортов, автодорог, водного и воздушного пространств, а также радиочастот.

Большой интерес представляет также третий, заключительный раздел документа, который фактически является проектом соглашения о значительном изменении структуры американского военного присутствия в Японии[25]. На октябрьском заседании Комитета стороны достигли принципиальной договорённости о значительном сокращении американского контингента в Японии. Так, семь тысяч морских пехотинцев предполагалось вывести из Окинавы на Гуам (хотя  первоначально предполагалось уменьшение их числа на 4-5 тысяч). По заявлению  директора Управления национальной обороны Ёсинори Оно, количество американских морских пехотинцев, находящихся на острове, таким образом, сокращалось до одиннадцати тысяч человек. Предлагалось передислоцировать штаб Первого американского корпуса из Форт Льюиса на территорию Японии (в лагерь «Дзамма» префектуры Канагава). Представители американской стороны заявили о готовности провести передислокацию в течение шести лет. Кроме того, стороны приняли решение о создании японо-американского центра ВВС по руководству совместными операциями. Центр создаётся на американской базе Йокота в рамках договорённости о совместном использовании американских военных объектов. Таким образом, речь идёт о сокращении численности американских солдат при одновременном создании инфраструктуры для совместного планирования боевых и гуманитарных операций, а также для сбора информации об оперативной обстановке и её обработки. Очевидна тенденция к более активному подключению представителей японской стороны к управлению возможными совместными операциями. Можно предположить, что вышеуказанные планы могут привести к существенному перераспределению обязательств в рамках альянса. Наряду с этим, они могут способствовать повышению уровня транспарентности планов и намерений американских военных для их японских коллег[26].

Расположенную на Окинаве вертолётную базу «Футэмма» предлагалось перевести в лагерь морской пехоты «Шваб», где японская сторона построит новую взлётно-посадочную полосу на насыпной территории прибрежного мелководья. Штаб воздушных Сил самообороны планировалось перевести на американскую базу «Йокота». Тренировочные полёты американских истребителей с расположенной на Окинаве базы «Кадэна» переводились на четыре северные базы воздушных Сил самообороны.

Япония, в свою очередь, согласилась активизировать своё участие в разработке совместной ПРО, при этом, американская сторона получила согласие на размещение в Японии специальных Х-диапазонных радаров раннего обнаружения. Эти радары будут использоваться совместно с японскими противоракетными радарами последнего поколения FPS-XX для создания системы раннего предупреждения о возможных ракетных атаках. Информация, полученная с этих радаров, будет использоваться для   наведения ракет-перехватчиков, размещённых на американских эсминцах, оснащённых системами Иджис.

28 октября 2005 г. японская сторона впервые дала согласие на постоянное базирование в японском военном порту американского атомного авианосца. Стороны договорились о том, что на японской военно-морской базе Йокосука будет постоянно базироваться американский атомный авианосец класса «Нимиц». Он сменит американский авианосец «Китти Хок», который планируется вывести из боевого состава в 2008 г. Ранее атомные авианосцы ВМС США заходили в японские порты, но никогда не размещались в них на постоянной основе. Муниципальные власти города Йокусука и представители общественности выступили с возражениями против планов военных. Пентагон был вынужден гарантировать, что на время стоянки в порту реактор авианосца будет заглушен[27].

Официальные лица дали высокую оценку новым соглашениям. Директор УНО Ёсинори Оно, в частности, заявил на совместной с министром обороны США пресс-конференции: «Фактически мы открываем новую эру в развитии наших связей, выходя за первоначально узкие рамки обороны Японии и переходя к действиям в регионах, омываемых Тихим океаном». И далее: «Сейчас мы говорим о совместных действиях в различных районах на пространстве между США и Японией ради обеспечения мира и безопасности во всём мире»[28]. Представители американского военного ведомства, в свою очередь, назвали заключение новых соглашений одним из важнейших изменений в отношениях между двумя странами с конца Второй мировой войны. Дональд Рамсфельд заявил: «Перемены всегда были тяжёлым делом. Нашей задачей  сейчас является поиск формы их осуществления, приемлемой для обеих сторон»[29].

Обобщая вышеизложенное, можно заметить тенденцию появления у японо-американского альянса признаков «наднационального» субъекта, под чем подразумевается снижение зависимости отношений в области безопасности от внутриполитической конъюнктуры. Речь, безусловно, не может идти  о возможности каких либо, даже незначительных, изъятий из принципа национального суверенитета. В качестве основной задачи можно попытаться рассмотреть создание двухстороннего конструкта, способного по своей стабилизирующей роли не только конкурировать с популярными в настоящее время многосторонними схемами, но и в чём-то превзойти их. Дело в том, что предназначаясь для решения совместных задач по обеспечению безопасности, японо-американский союз, тем не менее, не является полностью оформленным военным альянсом, готовым к немедленному функционированию. Его законодательная база, организация и принципы построения позволяют считать его скорее фундаментом, на котором в течение определённого времени может быть создана полноценная военно-политическая структура, способная эффективно решать поставленные задачи. Например, в структуре японо-американского договора безопасности, в отличие от НАТО или американо-южнокорейской системы безопасности, отсутствует объединённое командование. За более чем полувековой период своей истории японо-американский союз не стал полноценной военной организацией, какой является, например, НАТО.

Так, например, обязательства сторон, зафиксированные в двухсторонних документах, выглядят не в полной мере обязательными к выполнению. В частности, Япония обещает рассматривать в каждом конкретном случае возможность оказания помощи американским силам в их тыловом обеспечении вне зоны непосредственных боевых действий[30].

Однако, в истории японо-американского союза безопасности всё же   прослеживается тенденция перехода на более гибкий уровень стратегического планирования и управления. Договорённости 1960 г. были по своей форме традиционным международным договором, требующим процедуры одобрения парламентом. Документ, конкретизирующий военные обязательства сторон, был принят через восемнадцать лет. Совместная декларация, принятая в 1996 году, также была документом, подписанным на уровне глав государств,  но уже не требовала парламентской ратификации. Новые Руководящие принципы были приняты уже в следующем году. В обоих случаях разработку новых Руководящих принципов курировал японо-американский Консультативный комитет по безопасности (SCC)[31].

В 2005 г. разработка и принятие новых программных документов, сопоставимых по своему значению, по мнению ряда японских и американских экспертов, с Декларацией Клинтон-Хасимото, уже полностью передаются в ведение Комитета. Дело в том, что в 21-м веке стороны приходят к выводу о том, что для дальнейшего развития союзнических отношений необходимо выделить отношения в области безопасности из общего спектра двухсторонних отношений. Это необходимо для того, чтобы имеющие место серьёзные разногласия по отношениям в экономической сфере не могли оказывать негативное влияние на развитие двухсторонних отношений в области безопасности. В случае США и Японии экономические связи и политические отношения сильно переплетены и сторонам не удаётся переломить эту тенденцию и в 21-м веке, спустя более четверти века после «автомобильных войн». Так, проблема запрета импорта американской говядины из-за вспышки коровьего бешенства очень быстро начала переходить в политическое измерение и обсуждалась в ходе первого азиатского турне госсекретаря США Кондолизы Райс. Из этого можно сделать вывод, что внешнеторговые проблемы неизбежны и в будущем, так как обусловлены самой сутью японо-американских отношений в сфере экономики и торговли. Следовательно, задача автономизации двухсторонних отношений в области безопасности является жизненно важной для развития альянса.

Что касается экспертных оценок деятельности Комитета за 2005 г., то, например, Сигэру Аояма, японский эксперт по вопросам международной безопасности, полагает, что две встречи Комитета, состоявшиеся в 2005 году (февральская и октябрьская), имели огромное историческое значение. Конкретным результатом встречи 29 октября 2005 г. стало принятие программного документа «Американо-японский альянс. Трансформация и реорганизация для будущего». Большинство положений данного документа, также, как и принятого 19 февраля 2005 г. «Совместного заявления», основывается, по мнению С. Аоямы, на новой американской стратегии обороны и трансформации вооруженных сил.

В качестве основных идей новых документов С. Аояма выделяет следующие:

·                    Тесные взаимоотношения в рамках альянса играют важную роль в эффективном реагировании на глобальные вызовы и должны отражать изменения международной среды, связанные с безопасностью.

·                    На февральском заседании Комитета участники достигли взаимопонимания по общим стратегическим целям и подчеркнули необходимость продолжать исследования ролей, задач и возможностей японских сил самообороны и вооружённых сил США в деле достижения поставленных целей. Стороны также приняли решение активизировать консультации по реформированию структуры базирования американского контингента в Японии.

·                    В октябре 2005 г. Стороны подтвердили своё намерение совместно действовать для достижения региональных и глобальных стратегических целей, обозначенных в Февральском заявлении Комитета.

В процессе работы Комитета также рассматривались усилия, направленные на улучшение международной среды безопасности, например,  участие в международных акциях по поддержанию мира. Стороны подтвердили, что двухстороннее сотрудничество в деле улучшения международной среды безопасности для достижения региональных и глобальных стратегических целей стало важным элементом альянса. Причём США и Япония действуют в этом направлении, исходя из собственных возможностей[32].

Здесь также хотелось бы дать оценки текущего состояния японо-американского сотрудничества в рамках союза безопасности, данные представителями экспертного сообщества США и Японии. Так, Я. Окуси, полагает, что «Япония, извлекая безусловную выгоду из реорганизации американского военного присутствия на своей территории, должна при этом пересмотреть собственную политику в области безопасности, чтобы лучше соответствовать различным конфигурациям новых вызовов и угроз. Исходя из того, что Япония и США имеют общие национальные интересы, связанные со стабильностью в АТР, обе страны должны повышать практическую эффективность сотрудничества в области безопасности для защиты мира и спокойствия в регионе. Выработав скоординированную политику реорганизации американского контингента в Японии и японских Сил самообороны, стороны продемонстрировали общее видение ситуации и приступили к выработке двухсторонней стратегии. В ходе реализации Cовместной инициативы по пересмотру оборонной политики (DPRI) должны быть выявлены слабые места общей оборонной стратегии, в первую очередь с учётом их соответствия угрозам со стороны Китая и Северной Кореи» [33].

По мнению Дж.Счёффа (Schoff), в ходе предыдущего этапа реформирования альянса, для большинства японских политиков не было секретом, что отношения в рамках альянса сохранили вертикальный характер. Задача оказания японскими Силами самообороны так называемой «тыловой поддержки» своему союзнику была по своей сути скорее  «хозяйственной», а не военной функцией. Тем не менее, на данном этапе, в США и Японии наконец появляются силы, заинтересованные в построении более горизонтальных и равноправных отношений путём более тесной координации между военными, в том числе при планировании небоевых операций.  

Американское военное присутствие в Японии будет сокращаться не только в целях уменьшения неудобств, причиняемых принимающей стороне, но прежде всего, ради сохранения союза безопасности. Американские военные и дипломаты понимают, что, например, практика ночных учений с высадкой десантf в Ацуги является тяжёлым бременем для местного населения и поэтому должна быть прекращена. Использование передовых достижений в военной и военно-технических сферах, поиск оптимального баланса между обязанностями американской и японской сторон в мирной обстановке, достижение большей степени тактического взаимодействия, совместное использование военных объектов, – подобные меры смогут компенсировать уменьшение численности американского военного контингента в Японии.

Но и для Японии это также станет своеобразным испытанием. Японская сторона должна будет взять на себя большую долю ответственности и быть готовой к принятию не всегда лёгких  политических решений. Также придётся создать необходимый потенциал для противодействия новым видам угроз, например, деятельности террористических сетей, а также для участия в сдерживании враждебно настроенных «коммунистических» государств. Необходимо, чтобы Япония, при поддержке США, разработала и предложила собственный взгляд на проблемы региональной и глобальной безопасности.

Пока ещё не совсем понятно, станут ли новые договорённости всего лишь обновлённой версией Декларации Клинтон-Хасимото, или же они сигнализируют о более глубоком изменении взглядов и подходов. С точки зрения национальных интересов Японии, оптимальным вариантом было бы второе, но движение в данном направлении скорее всего не будет слишком быстрым и американской стороне стоит запастись необходимым терпением[34].

Принятие отдельного соглашения по вопросам передислокации американских военных баз на территории Японии, а также по другим мерам, связанным с оптимизацией американского военного присутствия в Японии, планировалось, как было указано выше, на первую декаду 2006 г. Переговоры проходили с большим трудом и сопровождались демонстрациями протеста жителей Окинавы. Основная дискуссия развернулась вокруг финансового вклада Японии в процесс перевода  американского контингента на Гуам. Тем не менее, 1 мая 2006 г. Директор Управления национальной обороны Японии Фукусиро Нукага, министр иностранных дел Японии Таро Асо, министр обороны США Дональд Рамсфельд и госсекретарь США Кондолиза Райс провели заседание Консультативного комитета безопасности, в ходе которого было достигнуто соглашение[35] о передислокации американских военных баз в период до 2014 г., а также было заявлено о повышении роли японских военных в операциях по поддержанию мира в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Количество американских военнослужащих, которое планируется вывести на Гуам, достигло восьми тысяч человек вместо согласованных в октябре 2006 г. семи тысяч. Также были подтверждены планы строительства взлётно-посадочной полосы на расположенной вдали от населённых пунктов Окинавы базе «Шваб», размещения штаба Первого корпуса сухопутных войск США в лагере «Дзамма», а также другие вопросы передислокации.

По сообщению агентства РИА-Новости, участники переговоров неоднократно подчёркивали важность укрепления двусторонних отношений в области безопасности, называя их «незаменимой основой безопасности Японии, мира и стабильности в АТР, опорой американской политики в этой части земного шара»[36].

«У нас нет лучшего друга, чем Япония, - заявила журналистам Кондолиза Райс. –Прежде всего, мы разделяем общие ценности, а также и глобальную ответственность»[37]. По мнению директора УНО Ф.Нукаги, «совместные усилия по передислокации войск укрепят японо-американские отношения, поскольку об этом давно мечтали жители Окинавы»[38]. В этих двух высказываниях хорошо заметно соотношение решительности и осторожности в подходах участников альянса к вопросам обеспечения безопасности. Между тем, в новом столетии японо-американский альянс уже не выглядит странным союзом между военной сверхдержавой и страной «победившего пацифизма».

 

Библиография.

 

Документы и источники:

1.                  United States-Japan Roadmap for Realignment Implementation.

2.                  [Online version]/Internet. - http://www.mofa.go.jp/region/n-america/us/security/scc/doc0605.html.

3.                  Joint Statement of the US-Japan Security Consultative Committee. May 1, 2006. [Online version]/Internet. - http://www.mofa.go.jp/region/n-america/us/security/scc/doc0605.html.

4.                  U.S.-Japan Alliance: Transformation and Realignment for the Future//Security Consultative Committee Document [Online version]/Internet. - http://www.mofa.go.jp/region/n-america/us/security/scc/doc0510.html

5.                  Joint Statement of the US-Japan Security Consultative Committee. February 19, 2005. [Online version]/Internet. - http://www.state.gov/r/pa/prs/ps/2005/42490.htm

6.                  National Defense Program Guidelines. FY 2005- [Online version]/Internet. - http://www.jda.go.jp/e/policy/f_work/taikou05/fy20050101.pdf

7.                  Japan-U.S. Joint Declaration on Security - Alliance for the 21st Century (1996) – [Online version]/Internet

8.                  http://www.mofa.go.jp/region/n-america/us/security/security.html

9.                  Treaty of Mutual Cooperation and Security Between Japan and the United States of America, January 19, 1960. – http://www.jda.go.jp/e/policy/f_work/anpo_.htm

 

Литература:

1.                  Бунин В. Н. Японо-американский союз безопасности. История и современность: (к 50-летию со дня основания). М., 2000.

2.                  Лелехов А.А. Новая национальная военная стратегия США -2004: стратегия на сегодня, взгляд на будущее//Вестник Академии военных наук. №3(12), М, 2005.

3.                  Лешке В.Г. Японо-американский союз. Итоги трёх десятилетий. М., 1983.

4.                  Цветова И.А. Эволюция современной партийно-политической системы Японии». М., 2002.

5.                  Шлындов А.В. Японо-американские отношения в политико-дипломатической и военно-стратегической сферах//Актуальные проблемы современной Японию М., 2005, С.126.

6.                  Aoyamа S. The U.S. Military Transformation and Japan-U.S. Alliance//DRC Annual Report (2005). Tokyo. 2005.

7.                  Campbell К. Globalization’s First War?// Washington Quarterly, Winter 2002.

8.                  Hwang B. Japan’s New Security Outlook: Implications for the United States//Heritage Foundation, Backgrounder. No. 1865. Washington, July 7, 2005.

9.                  Jimbo К. “Evolution of Japanese Security Roles after September 11”. [Online version]/Internet. -http://www.jiia.or.jp/pdf/asia_centre/jimbo_0203.pdf

10.              Okhushi Y. Realignment of the U.S. Forces and Impacts on Defense of Japan//DRC Annual Report, Tokyo, 2005.

11.              Schoff J. The Current State of US-Japan Dialogue: A Strategic Pause, or an Opportunity Slipping Away? http://www.ifpa.org-pdf-Sekai_Shuno_Article_Final_English_2005_Oct_06.pdf.url

12.              Yamaguti N. Thoughts about the Japan-US Alliance after the Transformation With a Focus on International Peace Cooperation Activities//The National Institute for Defense Studies News, Briefing Memo, Janvary 2006 (No. 96). [Online version]/Internet. –http://www.nids.go.jp-english/dissemination/briefing/2006/pdf/096.pdf

 

Поступила в редакцию 14 марта 2007 г.