Региональные особенности жанра (на примере жанра «хокку»)

Рыжикова Евгения Васильевна,

аспирант Тверского государственного университета,

переводчик ООО «Представитель Сервис».

Принято считать, что, употребляя термин «жанр», мы говорим о некой совокупности произведений литературы, имеющих нечто общее. Томашевский называет подобные сходства признаками жанра, под которыми он понимает постоянную группировку приемов, сочетающихся в некоторые системы, но применяемых в разных произведениях [Томашевский Б.В., 206]. Причиной подобной дифференциации приёмов может являться их внутреннее сходство, определённая цель художественного произведения, обстановка возникновения и восприятия текста, литературная традиция и.т.д. Ориентируясь на данные признаки, можно провести классификацию жанров, а, следовательно, и классификацию корпуса художественных текстов по жанровому признаку.

Однако не стоит забывать о том, что далеко не все художественные произведения можно отнести к тому или иному жанру на основе упомянутых выше формальных признаков. С нашей точки зрения, имеют место быть такие жанровые характеристики, которые невозможно проанализировать исходя из внутренней логики текста или мотивации его автора. В этом случае речь идёт о «стоящих особняком» жанрах, чьё место и роль в литературной традиции чрезвычайно трудно определить. Этим, на наш взгляд, объясняется существование таких жанров, как созерцание в Германии, баллада и лимерик в Англии, житие в Древней Руси.

В данной статье делается предположение о том, что уникальность подобных жанров связана с их региональной принадлежностью. Иными словами, жанр рассматривается в контексте тех географических, этнографических и социокультурных условий, в которых он возник. Для обоснования данной гипотезы нами был выбран японский жанр «хокку», который, как нам кажется, является одним из самых самобытных и неординарных с точки зрения литературной традиции. Мы попытаемся проанализировать его характерные признаки и доказать, что он не смог бы возникнуть и развиваться ни в одной другой стране мира, кроме как на своей родине, в Японии.

Итак, хокку – это японская национальная стихотворная форма, возникшая примерно в 15-16 веках. Она состоит из трёх нерифмованных стихов, чья ритмическая организация обладает устойчивым метром: пять слогов в первом стихе, семь – во втором и пять – в третьем.

Для данного жанра характерны следующие особенности:

1)                 Простота: глобальность и масштабность отсутствуют. Хокку не занимается решением мировых проблем, данный жанр чаще ставит вопросы, чем отвечает на них.

2)                 Лаконичность: стихотворение максимально сжимается, лишние слова удаляются. Каждое слово отвечает не только за свой смысл, оно несёт смысловую нагрузку сразу нескольких слов, которых нет, но которые незримо присутствуют в стихотворении.

3)                 Белостишие.

4)                 Самодостаточность: несмотря на аскетическое содержание, стихотворение полностью завершено, нет необходимости что-либо добавить, равно как и нет возможности что-либо убрать.

5)                 Неопределённость: чаще всего, смысл хокку неоднозначен. Автор не загадывает загадки, а как бы приглашает читателя самостоятельно наполнить стихотворение содержанием, выступить соавтором произведения.

Таким образом, мы видим, что хокку радикально отличается от традиционных европейских стихотворных форм. Чем же обусловлены подобные отличия?

На наш взгляд, это в первую очередь, связано с особенностями японского языка, который сильно отличается от русского, равно как и от других привычных нам европейских языков. Как известно, японцы пишут иероглифами, заключающими в себе целостный образ, а не разбивают слова на отдельные буквы. Бесспорно, принимая во внимание связь языка и мышления, такой способ записи речи не мог не отразиться на самом процессе мышления – целостном, созерцательном. В рамках данного жанра жизненные ситуации принимаются такими, какими они есть, без попыток «разложить всё по полочкам». Ведь хокку воспринимаются целиком, единым образом в отличие от классического стихотворения с последовательным развитием сюжета, состоящим из отдельных составных частей:

Я встретил гонца на пути.

Весенний ветер, играя,

Раскрытым письмом шелестит [Полёт бабочки, 314].

На примере данного хокку мы видим, насколько антидескриптивным является данный жанр, в отличие от западного искусства, которое превращает каждое впечатление в описание. Смысл, содержащийся в хокку не растекается, не замыкается в себе, не упрощается, не отрывается и не расплывается в бесконечности метафор, в сферах символического. Автор хокку стремиться «поймать мгновение» и донести его до читателя в первозданном виде. Можно сказать, что данный жанр воспроизводит указательный жест маленького ребёнка, который на что угодно показывает пальцем, говоря: это!

Бесспорно, огромное влияние на развитие хокку как жанра оказала также буддийская философия, поддерживающая глубокое чувство уважения к природе у каждого жителя страны восходящего солнца. Ведь неслучайно главная тема хоку – природа, круговорот времён года, вне этой темы жанр просто не существует. Буддизм проповедует: будь благодарен природе. Она бывает безжалостной и суровой, но чаще щедрой и ласковой. Именно буддизм воспитал в японцах чуткость к природе, умение наслаждаться её бесконечной переменчивостью.

Именно природа является мерилом красоты и истины в Японии. Именно ей жители этой страны подчиняют ритм своей жизни. Семейные торжества приурочиваются к цветению сакуры, осеннему полнолунию.

Откуда вдруг такая лень?

Едва меня сегодня добудились…

Шумит весенний дождь[Полёт бабочки, 124].

Удивительно, насколько взаимосвязаны настроение лирического героя данного хокку и природы. Создаётся впечатление, что его состояние не изменится до тех пор, пока в природе не начнётся новый цикл: выглянет ли солнце, поёдёт ли снег или подует ветер.

Квинтэссенцией этой темы является так называемое «сезонное слово», эмблематически обозначающее время года и чьё присутствии ощущается носителем традиции как строго обязательное. «Сезонное слово» - это нервный узел, который вызывает у читателя ряды определённых ассоциаций. «Сезонные слова» образуют своеобразные «формулы времени года» или «темы», почти автоматически воссоздающие определённые картины природы и вызываемые ими чувства. История реализуется в хокку как история времён года, история круговорота, совершающегося в природе, причём смена времён года, которую японцы, по всеобщему признанию, ощущают с необычайной остротой, пристально следя за малейшими сезонными изменениями, недоступному представителям других национальностей, вовлекает в движение все предметы и события, названные в стихотворении, и принимает космический характер. На основании этого можно предположить, что в хокку всегда присутствуют два плана – всеобщий, космический и ближний, конкретный. Всеобщий, космический план соотносит стихотворение с миром природы в самом широком смысле. Это, по сути, намёк на принадлежность хокку к круговороту природы. Другой план стихотворения – конкретный, предметный, осязаемый мир чётко обрисованных вещей: классики жанра считали, что в ограниченном пространстве трёхстиший простое называние вещей может произвести сильное впечатление.

Говоря о влиянии религии на формирование жанра хокку, следует также упомянуть о дзэн-буддийской «эстетике недосказанности», понуждающей читателя и слушателя участвовать в акте творения. Задача создателя хокку – заразить читателя лирическим волнением, разбудить его воображение. Он требует от читателя максимальной активности, втягивает его в творческий процесс, даёт толчок его мысли. Сборник хокку нельзя пролистать или «пробежать глазами». Если читатель будет пассивным и недостаточно внимательным, он не воспримет импульса, посланного ему поэтом. Иными словами, в процессе создания хокку учитывается встречная работа мысли читателя.

Принимая во внимание всё вышесказанное, мы также можем говорить об огромной роли индивидуации при восприятии произведений анализируемого жанра. На наш взгляд, задействование механизмов данной техники понимания, трактуемой в узком смысле как жанроуказание со стороны автора и жанроустановление со стороны читателя, помогает прочувствовать хокку в условиях крайней лаконичности его формы и практически полного отсутствия средств поэтической выразительности. По сути, индивидуация данного жанра является залогом его существования, поскольку именно с её помощью читателем воспринимаются те традиции, которыми руководствовался автор при создании хокку.

Итак, опираясь на изложенные ранее факты, мы можем сделать вывод о том, что жанр хокку в действительности не подпадает ни под одну из известных нам жанровых категорий. В ходе проведённого исследования нам удалось доказать, что подобная «оригинальности» жанра связана не с чем иным, как с особенностями языка, природных условий и религии японского народа, которые, в свою очередь, можно рассматривать как региональные особенности жанра. Исходя из этого, мы также можем предположить, что существуют иные жанры литературы, которые можно охарактеризовать, изучая особенности той страны, в которой они создавались и бытовали, что, на наш взгляд, является перспективным направлением развития литературоведения в целом и жанровой теории в частности.

Литература

1. Бабочки полёт: Японские трёхстишия / Пер. с яп. В.Н. Марковой. – М.: ТОО Летопись, 1998.

2. Овчинников В.В. Сакура и дуб – М.: АСТ: Восток-Запад, 2008.

3. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика: Учеб. пособие – М.: Аспект Пресс, 1999.

Поступила в редакцию 04.02.2009 г.