Ситуации обмена крестами как центральный эпизод символического плана романов Ф. М. Достоевского

Флегентова Татьяна Николаевна,

соискатель Кемеровского государственного университета,

методист Института повышения квалификации учителей, г. Кемерово.

В современном литературоведении изучение творчества Ф. М. Достоевского занимает одно из ведущих мест и уже имеет свою историю. В целом, наследие писателя осмысливается широко и в различных направлениях [Есаулов И. А.].

Богословие символа «крест» предполагает возможность выражения его в виде слова, знака, предмета и жеста. В творчестве Ф. М. Достоевского кресту как главному символу в области христианской символики отводится особая роль.

Ситуации обмена крестами как центральный эпизод символического плана романов представляют собой ключевые сцены, в которых крест представлен не только в визуальной, но и в материальной данности. Обмен крестами налагает на героев особую ответственность за жизнь другого человека, что проявляется в принятии решения о несении чужого креста как своего собственного.

Можно выделить следующие сцены, в которых герои обмениваются крестами: Соня Мармеладова – Лизавета, Соня Мармеладова – Раскольников («Преступление и наказание»), князь Мышкин – Рогожин («Идиот»), Дмитрий Карамазов – госпожа Хохлакова («Братья Карамазовы»). Эти эпизоды для каждого отдельного текста значимы. С точки зрения сюжетных линий, обмен происходит перед особой роковой минутой для героя (например, Раскольников берет крест перед признанием в убийстве, Рогожин братается с Львом Николаевичем, а через несколько часов заносит над ним нож). Так кресты обнаруживают связи с преступлением (замышленным и совершенным, замышленным и несовершенным). Кроме того, следует отметить и то, что крестные обмены на страницах текстов происходят в двух формах: на глазах читателя (эксплицитно) или о событии как уже совершенном действии рассказывается (имплицитно) – так становится известна судьба креста

У Достоевского нательные кресты – это не только кресты, изображающие распятие, но и нательные образы. Таким образом, обмен крестами в широком смысле – любой акт передачи креста или образа другому человеку.

В этом смысле интересно рассмотреть «заклад» Раскольникова. По мнению Л. В. Карасева, «заклад» представляет собой «самую странную из явленных в романе вещей и материй», так как его бытие иллюзорно: он создан из предметов различной природы, которые в совокупности создают впечатление несуществующей «серебряной папиросочницы» [Карасев Л. В.]. Как нам кажется, прежде всего, следует обратить внимание на материалы, из которых сделан «заклад» главного героя. Это дерево и железо, при этом дается указание на то, что деревянная часть была больше второй. Данный факт позволяет предположить, что сам «заклад» представляет собой подобие креста – деревянного столба, с вбитыми в него гвоздями. Кроме того, «заклад» дважды перевязан крестом: внутренняя часть скреплена таким же образом, как и внешняя, что позволяет говорить о двух крестах.

В романе «Идиот» Рогожин точно так же скрепит восемнадцать тысяч при первой попытке «купить» Настасью. Во второй раз сто тысяч Рогожина будут выглядеть иначе: это будет большая пачка бумаги, обвязанная туго-натуго со всех сторон и два раза крест-накрест бечевкой. Во всех случаях «заклад» (пачка денег) функционально ориентирован – средство, где целью становится человеческая жизнь. Раскольников благодаря «серебряной папиросочнице» проникает в дом к процентщице, Рогожин пытается купить Настасью Филипповну, в обоих случаях известен конец – Алену Ивановну убивают топором, а Настасья Филипповна умирает от рогожинского ножа.

При этом интересно отметить особенность упаковывания закладов: дважды обвязаны заклады крест-накрест – так возникает двойной крест. Интересный факт замечает Л. В. Карасев, когда говорит о том, что в романе («Преступление и наказание») настойчиво говорится о двух крестах [Карасев Л. В.]. Два креста носит на шее старушонка, Раскольников обыкновенно имеет в виду не один крест, когда обращается к Соне. Здесь происходит актуализация одного из значений религиозного символа: крест – как судьба человека. Алена Ивановна, мучившая свою сестру, Раскольников, забирающий сразу несколько жизней, Рогожин, убивший свою возлюбленную, несут не только свой крест (судьбу), но и крест своих жертв.

Обмен крестами происходит между Раскольниковым и Соней, выступающей в качестве церковного «деятеля», обращающего неверующего на христианский путь.

Как было отмечено, ситуация обмена крестами в романе «Преступление и наказание» представлена два раза: имплицитно и эксплицитно, на глазах читателя. О том, что Лизавета и Соня Мармеладова поменялись крестами, мы узнаем со слов одной из них. Однако в данном случае важным становится то, что у данного креста есть своя история, которая в контексте всего романа обретает особую значимость. Соня оставляет себе крест Лизаветы – случайной жертвы Раскольникова, беззащитной, беззлобной, покорной женщины, жестоко им убитой. Соня же отдает свой крест, она, по существу, тоже жертва: она отдала себя за счастье близких людей.

Таким образом, первый обмен крестами происходит между двумя «жертвами», Лизаветой и Соней. Второй обмен, представленный на наших глазах, совершается между жертвой и убийцей, при этом убийца надевает на себя крест жертвы. Иными словами, в этой сцене происходит важное событие – примирение убийцы и жертвы. Это примирение могло совершиться и ранее, в тот момент, когда Раскольников впервые признается Соне в совершенном преступлении. Нечто похожее происходит и тогда, когда герой убил «старушонку», на шее убитой он замечает кресты. Перед нами сцены, внешне реконструирующие ситуацию обмена. Крест в данных случаях выступает в своем первоначальном значении как грех, который необходимо нести, и искупить его можно только ценой тяжких страданий.

По мнению Л. В. Карасева, который подробно проанализировал данную сцену, именно образок на шее старухи вносит путаницу в ситуации обмена крестами. Мы попробуем предложить еще ряд уточняющих деталей. Например, многие исследователи сравнивают «находки» Раскольникова в доме Алены Ивановны, в том числе и кресты. Но специфика материала, из которого сделаны «кресты», не учитывается. На шее «старушонки» Раскольников замечает финифтяный образок. Изделие из финифти имеет гладкую блестящую поверхность и переливается на солнце, а это значит, образок должен быть очень заметен, бросаться в глаза («слепить» их). Далее в сцене с Соней происходит еще одна подмена – в тот момент, когда Соня достает из ящика кипарисный и медный кресты, Раскольников замечает, что видел подобных два креста на шее старухи, серебряный и образок.

Тема подлога, обмана, путаницы продолжит развиваться в романе «Преступление и наказание» в связи с другими материальными предметами. В этот ряд можно включить колокольчик над дверями Алены Ивановны, который сделан из меди, а издает жестяной звук. Желание выдать одно за другое (более дешевое за дорогое) обнаружится и в романе «Идиот».

В этом тексте мы вновь сталкиваемся со сценами обмена крестами. Об одной из них мы узнаем через рассказ князя Мышкина, читатель ее визуально не «наблюдает», как и тот обмен крестами, который происходит между Соней и Лизаветой в «Преступлении и наказании». Второй обмен происходит в доме Рогожина, между Парфеном и Львом Николаевичем. Но прежде чем остановиться на этом эпизоде подробнее, необходимо вспомнить судьбу креста, связанную с первым обменом, происходящим за страницами текста.

Мышкин рассказывает Рогожину, что крест на «голубой ленточке» он купил у пьяного солдата, которому было нужно хоть как-нибудь достать деньги на выпивку. Встреча с пьяным происходит тогда, когда князь пытается «узнать Россию», путешествует по стране. Это время «выпадает» из текста романа: то, где бывал герой, чем он занимался, остается практически не известным.

Как видим, в этом тексте рассказана не просто история обмена крестами, но и история самого появления креста. Перед тем, как обменяться крестами, Парфен требует от Мышкина показать его. Получается, что одного словесного представления становится недостаточно, необходимо увидеть крест. Таким образом, словесное описание сопровождает визуальное действие, и в то же время визуальному предшествует словесное. Эта одна их главных особенностей мышления князя Мышкина.

Итак, крест, купленный Мышкиным, – это последнее оставшееся у солдата, имеющее ценность, пусть даже обманную, ведь он оловянный крест выдает за серебряный. Кроме того, этот факт важен для нас и в том смысле, что мы узнаем о нем через рассказ князя, иначе говоря, сам акт купли-продажи не представлен. Именно этот крест, «оловянный», «большого размера», «осьмиконечный, «полного византийского рисунка», крест пьяного «христопродавца» берет себе Рогожин, отдавая князю свой «золотой». Крест в данном случае выступает как знак судьбы отдельного человеческого существа (поменяться крестами – поменяться судьбами). Таким образом, Парфен берет на себя крест солдата. В результате князь становится хозяином рогожинского креста. И действительно, Настасья Филипповна чуть не выходит замуж за Льва Николаевича Мышкина, а Парфен дважды берет в руки нож: покушается на жизнь князя и в конце убивает Настасью Филипповну.

В текстах писателя ту же самую функцию, что и крест, выполняет нательный образок. В пятом романе Пятикнижия «Братья Карамазовы» госпожа Хохлакова дает серебряный образок старшему сыну Федора Павловича Карамазова. Это происходит тогда, когда Дмитрию необходимы три тысячи рублей. Действительно, дом госпожи Хохлаковой – последнее место, в котором Дмитрий мог достать нужные ему деньги. С другой стороны, это – конечная точка на пути возможного преступления. Интересно отметить время прихода Дмитрия – семь с половиной часов, в «Преступлении и наказании» в этот роковой час Раскольников возьмется за колокольчик перед дверью старухи.

Для Дмитрия деньги госпожи Хохлаковой – спасение в его отчаянии. Она же предлагает ему другое: по мнению хозяйки, спасение Дмитрия – золотые прииски, она направляет его на новый путь, желает ему начать новую жизнь. Перед нами разворачивается сцена, в которой герои не понимают друг друга. Ключевой момент – появившиеся из многочисленных ящичков бюро образок из Киева от мощей Варвары-великомученицы
[Христианство: энциклопедический словарь].

В христианской энциклопедии говорится, что в храме Варвары в Константинополе спасались как в убежище обличенные в преступлениях и подлежавшие каре закона. Этим фактом может быть объяснено народное представление о том, что святой Варваре от Бога дана благодать спасать от внезапной насильственной смерти.

Насильственная смерть – это убийство, в текстах Достоевского убийство понимается в широком смысле. С точки зрения участников совершаемого преступления акт отнятия жизни у другого человека всегда расценивается как двойное убийство. Убийца, нанося смертельный удар своей жертве, одновременно с ней умирает сам, совершает убийство самого себя (в нравственном смысле). Неслучайно Раскольников в «Преступлении и наказании» после своего преступления чувствует разъединение с близкими ему людьми. В другом аспекте это проявляется во внешнем состоянии героя: на следующий день после убийства Раскольникова охватывает «страшный холод». Интересно с этой стороны введенное уточнение: «Но холод был и от лихорадки, которая давно началась с ним во сне» (Достоевский Ф. М.), эта «оговорка» значит, что причина сильного озноба не только в болезни. Болезнь после совершенного преступления настигает и Смердякова: врачи в больнице предупредят Ивана Фёдоровича о том, что рассудок больного останется расстроенным.

Самоубийство выбирает, решив себя застрелить на рассвете в Мокром, и Дмитрий Карамазов. В роковую минуту он молится Господу, который услышал его: старый слуга остался жив, на Дмитрии нет крови, он не совершил преступления.

Госпожа Хохлакова надевает его на Дмитрия, благословляя на новую жизнь. На груди у Дмитрия находится и другой предмет: зашитые в ладонку полторы тысячи. Примечательно, что ладонку Дмитрий сорвет с себя в тот же день, в который наденет образ. Так образ Варвары-великомученицы ведет Дмитрия к спасению, как и обещала госпожа Хохлакова, отдавая его. Спасение старшего Карамазова оказывается в чистой от греха, с любимой женщиной, жизнью на каторге.

Таким образом, ситуации обмена крестами в Пятикнижии Ф. М. Достоевского занимают особое место в сюжетных линиях каждого из романов и в жизни героев. Надетый крест или образ – это принятие своей участи, примирение с судьбой (Раскольников берет крест перед признанием в конторе, Рогожин братается с Мышкиным перед покушением, Дмитрий Карамазов – перед тем, как пойти к дому своего отца). После совершения акта крестования герои романов решаются сделать важный шаг в своей жизни. В романах «Идиот» и «Братья Карамазовы» этим шагом становится возможное преступление, но в обоих случаях его не происходит. Случай или, по мнению Дмитрия Карамазова, Бог не дает совершить задуманное.

С другой стороны, обмен крестами – это обмен судьбами. В этом смысле значимым становится и то, между кем из героев происходит обмен, поэтому неслучайно рассказывается история креста, предваряющая сцены обмена. В «Преступлении и наказании» Раскольников надевает на себя крест Сони и становится на путь жертвы. В «Идиоте» Рогожин берет себе крест убийцы и своими руками убивает Настасью Филипповну. В романе «Братья Карамазовы» история образа госпожи Хохлаковой дана коротко, но этого достаточно, чтобы восстановить исходную функцию: оберег от насильственной смерти, от убийства – в широком смысле. Дмитрий Федорович не убивает отца и не решается застрелить себя. Так крест становится направляющим знаком судьбы героев Ф. М. Достоевского.

Литература

1.                  Достоевский Ф. М. Собр. соч.: в 30 т. [Текст] / Фёдор Михайлович Достоевский. – Т. 6. Преступление и наказание. – Л.: Наука, 1973. – 423 с.

2.                  Достоевский Ф. М. Собр. сочинений: в 30 т. [Текст] / Федор Михайлович  Достоевский. – Т. 8. Идиот. – Л.: Наука, 1973. – 511 с.

3.                  Достоевский Ф. М. Собр. соч.: в 30 т. [Текст] / Федор Михайлович Достоевский. – Т. 14. Братья Карамазовы. – Л.: Наука, 1976. – 511 с.

4.                  Достоевский Ф. М. Собр. соч.: в 30 т. [Текст] / Федор Михайлович Достоевский. – Т. 15. Братья Карамазовы. – Л.: Наука, 1976. – 624 с.

5.                  Есаулов И. А. Пасхальность русской словесности [Текст] / И. А. Есаулов. – М.: Кругъ, 2004. – 559 с.

6.                  Карасев Л. В. О символах Достоевского [Текст] / Л. В. Карасев // Вопросы литературы. – М., 1994. – № 10. – С. 90-111.

7.                  Христианство: энциклопедический словарь: в 3 т. [Текст] / ред. кол.: С. С. Аверинцев (гл. ред.) и др. – М.: Большая Российская энциклопедия, 1993 – 1995.

Поступила в редакцию 28.09.2010 г.