Распространение газет в деревнях средневолжских губерний в период НЭПа

Полянскова Людмила Юрьевна,

кандидат исторических наук, ассистент Пензенского государственного педагогического университета им. В.Г. Белинского.

Статья издана при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) проект № 09-01-28104 а/В.

Ввиду значимости периодической печати в повышении культурного уровня и политической грамотности сельского населения, на XIII съезде партии в 1924 году, наметившем поворот «лицом к деревне», была поставлена цель: один номер газеты на 10 крестьянских дворов. Агитация была возложена на избачей, учителей, селькоров. Несмотря на последовавший рост крестьянской периодики, начавшийся с середины 1920-х годов (по данным организационного отчета ЦК партии XIV съезду ВКП(б) к декабрю 1925 года одна газета приходилась, в среднем, на 13 дворов, а тираж крестьянской печати вырос в 2,5 раза)[1], на территории Среднего Поволжья имелось немало крестьянских хозяйств, не выписывавших газет из-за недостатка средств или неграмотности[2].

Помимо ограниченности финансового обеспечения культмассовой работы, положение осложнялось организационной слабостью и кадровым дефицитом культурно-просветительных учреждений. По этой причине крестьянские газеты, выполнявшие функцию идеологической пропаганды, в Среднем Поволжье не всегда доходили до своих читателей[3]: «Большое зло – слабое проникновение нашей (Самарской – Л. П.) прессы в глубь уездов. Нами образованы в Самаре и уездах особые тройки для принятия мер по улучшению доставки и распространению газет. Результатов пока еще нет. (1922 г.) Уездная пресса (во всех уездах имеются свои газеты) очень слаба, в особенности, Балаковская газета и Пугачевская. Основная причина – в отсутствии работников»[4].

На страницах средневолжских крестьянских газет печатались статьи и заметки о жизни губернии, писавшиеся крестьянами, селькорами, избачами, освещались актуальные вопросы государственной политики и международной жизни, давались советы по ведению хозяйства, огородничеству, садоводству и животноводству.

В еженедельно выходившей крестьянской газете Пензенского Губернского комитета РКП(б) «Новая деревня» в 1924 году появилась рубрика «Доклады крестьянам»[5], посвященная беседам с крестьянами на различные актуальные темы, которая велась от лица дяди Клима из Новой деревни – смекалистого мужичка, разъяснявшего сельским жителям пользу тех или иных мероприятий советской власти.

Широкое распространение в годы нэпа получило селькоровское движение. Селькоры являлись наиболее грамотной, политически активной частью крестьянства. Свои заметки они писали обычно под псевдонимами, среди которых встречаются весьма интересные: Демьян Богатый, Ворчун-борода, Иголка, И. Ох, Эхо лесное, Бедный мордвин и т. д.

 В первой половине 1920-х годов заметки в газеты писали, в основном, представители сельской интеллигенции, осознающие важность своей культурной работы в деревне: учителя, избачи, владеющие грамотой (приложение 13[6]). Во второй половине 1920-х годов в селькоровское движение влились крестьяне, обладавшие образовательным минимумом. «В 26 издающихся в области (Средневолжской, 1928 год – Л. П.) газетах, пишут около 4000 рабкоров и около 7000 селькоров»[7]. В своих заметках селькоры отражали трудности и чаяния жизни деревенской бедноты, выражали ее интересы. Вместе с тем, среди селькоров было немало крестьян, которые максимально лояльно относились к действующей линии партии, стремились преувеличить результаты проводимой работы, чего нельзя сказать об остальной массе средневолжского крестьянства.

Газета подготавливала крестьян Среднего Поволжья к чтению книг, к самообразованию, в губернских газетах того периода печатались аннотации к вышедшим в свет книгам по сельскому хозяйству, организации культурных учреждений и т. д. Там, где газеты доходили до крестьян, грамотные передавали их содержание неграмотным односельчанам, с этой целью организовывались коллективные чтения газет вслух. Материалы газет, помимо функции повышения политической сознательности сельского населения, служили в качестве учебных пособий на занятиях по ликвидации неграмотности.

Еще одна причина слабой распространенности газет среди сельского населения региона состояла «в отсутствии тех лиц, которые растолковывали бы крестьянину, как подписаться на газету, помогли бы ему в этом, организовали бы коллективную подписку и т. д. Нет повседневных толкачей и организаторов. … Комиссия по обследованию Атюрьевской волости в селе Каменка провела беседу о значении газеты с разъяснением, как подписаться на нее. Крестьяне решили подписаться, а на другой же день многие из них принесли и деньги»[8]. Иногда сельчане и совсем не знали о существовании крестьянских газет, из-за отсутствия их пропаганды на местах[9].

Поэтому задача XIII съезда партии в регионе была достигнута лишь к 1928 году. К этому времени в Средневолжской области издавалось 18 крестьянских газет на русском языке, 2 газеты на татарском языке (в Оренбурге и в Пензе), 1 газета на мордовском языке (в Пензе), 6 журналов на русском языке и по одному журналу на татарском и мордовском языках (оба в Пензе)[10] (см. таблицу 1).

Таблица 1.

Периодическая печать Средне-Волжской области на 10 июля 1928 год[11].

Литература

1. РКП(б). XIV съезд. Москва. 1925: Стенографический отчет. – М.-Л., 1926. – 1024 с.

2. Росницкий Н. А. Лицо деревни. По материалам обследования 28 волостей и 32730 крестьянских хозяйств Пензенской губернии. – М.-Л.: Госиздат, 1926. – 126 с.

3. Голубев А. В. «Я бы Чемберлену не пожелал жить такой жизнью …»: Имиджинология советской деревни 1920-х годов // Сельская Россия: прошлое и настоящее: материалы XI Всероссийской научно-практической конференции. / Сост. К. А. Аверьянов. – М.: Энциклопедия российских деревень, 2008. – 377 с.

4. Климин И. И. Российское крестьянство в годы новой экономической политики (1921-1927). В 2 ч. – С-Пб.: Изд-во политехнического университета, 2007. – 428 с., 308 с.

Поступила в редакцию 11.01.2010 г.