Ливия в режиме нераспространения ядерного оружия

Дешко Вадим Константинович,

аспирант кафедры международных отношений Северо-Западной академии государственной службы.

Арабская страна Ливия, являющаяся участником ДНЯО, в определенный период времени вызывала серьезные опасения мирового сообщества с точки зрения ее возможных ядерных амбиций. Благодаря инфраструктуре (центр ядерных исследований, состоящий из исследовательского реактора мощностью 10 МВт, радиохимической лаборатории и ряда других установок) в Тажуре (к востоку от Триполи), созданной с помощью Советского Союза, начиная с середины 1970-х гг. в стране велись военно-прикладные исследования в области ОМУ. Располагая крупными запасами нефтедолларов, Ливия предприняла попытку создать полную ядерную инфраструктуру, включая сооружение тяжеловодного реактора на природном уране для наработки плутония. Речь шла даже о строительстве завода по производству тяжелой воды

В дальнейшем Ливия проявляла интерес к ядерному оружию Пакистана и получала от него определенное содействие, а также стремилась развивать ядерное сотрудничество с Бельгией, Аргентиной, Бразилией. Ливийские физики, участвовавшие в ядерной программе, проходили обучение в Испании. В результате санкций (эмбарго на авиасообщение, продажу оружия и нефтяного оборудования), которые были наложены на Ливию в связи с известным делом Локерби (взрыв самолёта Боинг-747 компании Pan American World Airways, произведённый террористами над городом Локерби (Шотландия) 21 декабря 1988 г.) большая часть исследовательского центра Тажура пришла в нерабочее состояние.

В августе 2003 г. Ливия направила в Совбез ООН письмо, в котором уведомила о выполнении условий снятия санкций, включая признание ответственности по делу Локерби и выплату компенсации, продолжение сотрудничества со следствием и отказ от поддержки терроризма.

В декабре 2003 г., после долгих переговоров с США и Великобританией, Ливия неожиданно объявила, что отказывается от стремления к обладанию ядерным и другими видами оружия массового уничтожения. Буквально на следующий день Ливия приступила к переговорам с МАГАТЭ, страну посетил его Генеральный директор. Ливия решила подписать Дополнительный протокол к соглашению о гарантиях (INFCIRC/540). Инспекторы Агентства побывали на 9 из заявленных ливийскими властями 10 ядерных объектов. В конце декабря 2003 г. секретариат Агентства доложил членам Совета управляющих об официальной информации ливийской стороны, в которой речь шла о том, что в течение более 10 лет Ливия занималась изучением возможностей обогащения урана. Эта программа осталась на ранней стадии развития, и никаких объектов промышленного масштаба построено не было. Также не производился и обогащенный уран. Остававшийся в Тажуре уран 80%-го обогащения возвращается в Россию (в Дмитровград), где будет разбавлен до низкого обогащения и использован в местном научно-исследовательском институте.

Не входя в подробное обсуждение политических мотивов, которыми руководствовался Каддафи, принимая подобное решение, следует отметить значение дипломатических усилий США и Великобритании и тех санкций, которые в течение многих лет применялись к Ливии из-за дела Локерби.

10 марта 2004 г. Совет управляющих МАГАТЭ принял резолюцию, в которой приветствовал добровольное решение Ливии отказаться от материалов, оборудования и программ, ведущих к производству ядерного оружия под контролем Агентства; выразил удовлетворение одобрением Ливией Дополнительного протокола и приветствовал ее решение действовать с 29 декабря 2003 г. таким образом, как если бы протокол уже вступил в силу [2]. К настоящему времени протокол Ливией, однако, пока не ратифицирован.

В июне 2004 г. Генеральный директор Агентства направил Совету управляющих доклад, в котором информировал, что Ливия представила сообщение о «20-летней незаявленной ядерной деятельности». В ответ на запрос Агентства «определенные аспекты прошлой ядерной деятельности Ливии разъяснены и хорошо задокументированы, в то время как другие аспекты еще предстоит оценить». Агентство «полагает важным, чтобы Ливия в приоритетном порядке представила остающиеся документы» [3]. Председатель Совета управляющих в согласованном с его членами заявлении приветствовал сотрудничество со стороны Ливии, но отметил, что «некоторые вопросы требуют дальнейших действий».

Неожиданный поворот в политике Каддафи позволит западным нефтяным компаниям вернуться в Ливию, вывести страну из дипломатической изоляции и даже сохранить вооружения, в том числе баллистические ракеты Скад. По оценкам военных экспертов, у Ливии сейчас имеется порядка 80 пусковых установок и примерно втрое больше ракет такого класса [4, c. 158 – 159].

В целом же можно сделать вывод, что недавние действия Ливии являются положительным шагом в плане укрепления режима ядерного нераспространения и хорошим примером для тех государств, которые все еще лелеют планы обзаведения ядерным оружием [1, c. 10].

После отказа Ливии от создания и обладания ядерным оружием (и другими видами оружия массового уничтожения) и передачи имевшихся материалов и оборудования Соединенным Штатам Триполи можно исключить из числа потенциальных обладателей ядерного оружия даже в отдаленной перспективе. Однако анализ этого события представляет большой интерес с точки зрения воздействия на ситуацию в ядерном нераспространении в целом. По данным разведывательных служб США и Великобритании, Триполи удалось нелегально импортировать из Пакистана несколько десятков центрифуг для обогащения урана, некоторое количество исходного материала (гексафторида урана), вспомогательное оборудование и материалы. Даже если допустить, что Ливии удалось бы технически грамотно осуществить монтаж полученного оборудования и его эффективную эксплуатацию, потребовались бы многие годы, чтобы на нем наработать необходимое количество оружейного урана. При этом на последующем этапе (создания единичных образцов работоспособных ядерных боезарядов) возникли бы еще более серьезные трудности [1, c. 98].

Нельзя, конечно, исключать, что военная акция США в Ираке произвела впечатление на М. Каддафи, режим которого находился в изоляции, под международными санкциями и в прошлом уже подвергался наказанию в виде американских авиаударов. Но в то же время не следует переоценивать этот успех политики стран Запада. Главное значение имело скорее всего то обстоятельство, что недостаточный уровень развития научно-технической и производственной базы страны не позволил осуществить адаптацию и копирование полученного оборудования и технологии.

Ливийскому руководству стало очевидно, что планы создания масштабного уранообогатительного производства и наработки значимых количеств оружейного урана не могут быть реализованы, тем более скрытно и достаточно быстро (с учетом членства Ливии в ДНЯО).

Видимо, в этих условиях ливийский лидер решил осуществить своего рода сделку – отказ от ядерных технологий в обмен на снятие всех санкций и получение помощи в модернизации оборудования нефтедобычи, что сулило Ливии осязаемые и быстрые выгоды. Поскольку Триполи вложил в секретную ядерную программу многие сотни миллионов долларов (а по некоторым оценкам – более миллиарда), есть все основания предположить, что обещанная Западом «компенсация» за отказ от ее реализации должна быть соизмерима с этими средствами.

Из примера Ливии следует ряд выводов. Во-первых, что самое тревожное, он продемонстрировал наличие международного черного рынка ядерных технологий и материалов, который, вероятно, будет расширяться подобно нелегальному рынку наркотиков и оружия и создаст главную опасность доступа террористов к ядерному оружию, если международное сообщество не примет соответствующие меры противодействия. Во-вторых, выявилась недостаточная эффективность прежних типов гарантий МАГАТЭ, что делает еще более настоятельным присоединение всех членов ДНЯО к Дополнительному протоколу 1997 г., применение которого, несомненно, быстро вскрыло бы незаконную деятельность вроде той, которую вела Ливия. В-третьих, ливийская модель подтверждает то обстоятельство, что осознание практической недостижимости статуса де-факто ядерной или «околоядерной» державы (во всяком случае, тайным путем и в обход гарантий МАГАТЭ) и, как следствие, риск оказаться объектом международных санкций, особенно по решению Совета Безопасности ООН, способны побудить государство отказаться от имеющихся научно-технических возможностей в ядерной области. Такой отказ, в свою очередь, может стать предметом переговоров и соглашений с заинтересованными сторонами, приносящих не только политическую, но и ощутимую экономическую выгоду. Этот урок более всего относится к проблемам ядерной деятельности Ирана и КНДР.

Литература

1.                  Личаев В. «Ливийский выбор: последствия для глобального контрраспространения ОМУ». Ядерный Контроль. 2004, март. – № 1 (71).

2.                  Резолюция Совета управляющих GOV/2004/18. [Электронный ресурс] / официальный сайт МАГАТЭ. – URL: http://www.iaea.org/Publications/Documents/Board/2004/gov2004-18.pdf (дата обращения: 15.02.10).

3.                  Резолюция Совета управляющих GOV/2004/33. [Электронный ресурс] / официальный сайт МАГАТЭ. – URL: http://www.iaea.org/Publications/Documents/Board/2008/Russian/gov2008-39_rus.pdf. (дата обращения:15.02.10).

4.                  Тимербаев Р.М., Хлопков А.В. Режим ядерного нераспространения на современном этапе и его перспективы. – М.: Пир-Центр, 2005.

Поступила в редакцию 18.02.2010 г.