ISSN 1991-3087
Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100
Яндекс.Метрика

НА ГЛАВНУЮ

Роль исторических факторов в формировании ценностных представлений о семье

 

Шевченко Александр Николаевич,

аспирант кафедры гуманитарных и социальных наук Шахтинского института (филиала) Южно-Российского государственного технического университета (Новочеркасский политехнический институт).

 

История России XX века – это история кризиса почти всех институциональных общественных структур. В течение данного столетия «ломаются», видоизменяются, обесцениваются старые и возникают новые социальные образцы в семейно-брачной системе отношений. Семья, выступающая структурообразующей системой социальной жизни, сосредотачивала внимание на всех существенных изменениях в обществе.

При появлении семейных отношений семья являла собой групповое сожительство родственников с наиболее старшим и опытным членом, возглавляющим данную группу. Изначально взаимоотношения в семьи зависели от внешних обстоятельств, приходилось подстраиваться под суровые условия окружающей среды. При модернизации отношений производственного характера, переходе от родовой социальной организации к соседской, семья приобретает наиболее современный характер. На этом этапе появляются моногамные и полигамные отношения, в которых мужчина занимает безоговорочно главенствующие роли, выступая как глава семьи. Данный тип семейных отношений в дальнейшем становится фундаментом для формирования системы ценностей семьи в традиционном обществе, существовавшем несколько тысяч лет без каких-либо серьёзных изменений до начала двадцатого века. Аналогичный тип семейного устройства существовал и в дореволюционной России. На рубеже 19 – 20 вв. общество выходит на новый уровень социально-экономических отношений, всвязи с чем происходят изменения и в традиционной системе отношений в семье. В мире наибольшее распространение получают идеи гуманного отношения к человеку, рассматриваемого как личность, что, в свою очередь, сказывается на внутрисемейных отношениях. Данные изменения происходят в Странах Западной Европы и Соединенных Штатах Америки, оказывая воздействие на советское общество и семью.

В течение истории институт семьи, являясь относительно консервативным, претерпевал довольно серьезные потрясения. Так, в российском государстве, в 1917 г., после Великой Октябрьской революции, были уничтожены основные опоры института семьи в лице религии и института частной собственности, были установлены новые идеологические принципы и половая мораль. Далее кризисные элементы в семейных отношениях усугубляются гражданской войной, массовыми репрессиями и т.д.

На первых порах советской власти семья сразу же была отнесена к пережиткам прошлых лет. Считалось, что она способствовала социальному и экономическому закрепощению входящих в неё членов. Так, в принятом Кодексе законов об актах гражданского состояния, брачном семейном и опекунском праве, в октябре 1920 года, были упрощенны процедуры вступления в брак и развода ( если развод был по взаимному согласию, то он проходил в органах ЗАГСа, в случае одностороннего волеизъявления – в судебном порядке)[1], понятие «внебрачный» ребенок было ликвидировано, мужчины и женщины были уравнены в семейных и политических правах. Россия стала одной из первых стран в мире, где провозгласили равенство полов[2], а также первой страной, в которой провели направленную социальную политику с целью создания условий для реализации прав и равных возможностей для женщин. В то время широкую известность приобрели работы Александры Коллонтай, которая под воздействием феминистских идей начала 20 - ого века[3] о глубоком неравенстве, патриархальном отношении в семье и социуме, выдвинула предложила отказаться от традиционной формы семьи и семейной жизни. Занимаясь семейной проблематикой, она писала о «революции быта», указывала на то, что семья – это пережиток прошлого, нуждающийся в реорганизации (включение женщин в производственный процесс, оказание государством материальной поддержки матерям) посредствам социализации домашнего труда (организацию общественных столовых, детских комбинатов, прачечных, домов – коммун, ремонтных мастерских, фабрик – кухонь, детских садов и яслей).[4] На данном этапе идеологически социализм предпочел семье «коллектив». Исходя из доктрины Коллонтай, происходит противопоставление коллективного и индивидуального, где коллективное - абсолютизируется. Ценностно-ориентационное многообразие не приветствовалось, в том числе и в сфере семейно – брачных отношений. Следует указать на то, что вышеперечисленные идеи не поддержало ни само общество, ни даже властные структуры.

В 20-е годы XX века социальная политика советской власти, направленная на область планирования семьи была полна противоречий. Дармодехин С.В. отмечает, что социальная политика советской власти, относительно института семьи: «… всегда была ограниченной, не носила системного характера, отождествлялась с социальной политикой. Институциональные интересы семьи в государственной деятельности специально не выделялись и не учитывались».[5] Проводилась идеологическая пропаганда трансформации домашнего хозяйства в социальную трудовую отрасль, пропагандировалось освобождение женщины от ведения домашнего хозяйства, о преимуществе социального воспитания детей над семейным. Посредническая функция семьи была подвержена основательному пересмотру.

Семья утрачивает ряд важных социальных функций, таких как трансляция традиционных ценностей и норм поведения, что, в свою очередь, не способствует усилению общественных, духовных а также экономических устоев советского государства. Данные условия способствовали изменению государственной стратегии относительно семейной политики. Восстановление института семьи было одним из важнейших пунктов реабилитации прежних нравственных ценностей: возникновение новой доктрины, заявляющей не об исчезновении семьи при социализме, но об укреплении; принятие ряда мер, направленных на укрепление данного института; семья становится ячейкой советского социума; берет начало процесс внедрения ценностей советского государства, составляющих основу социалистически – направленной идеологической политики, касающихся, также, вопросов семьи и семейных отношений.

Своей твердостью и относительной стабильностью традиционная семья обязана определенной системе ценностей. Что касается традиционных обществ, то в данном случае это те ценности, которые сложились в рамках того или иного вероисповедания (католичество, протестантизм, православие, мусульманство и т.п.). Православные семейные ценности были актуальны для патриархатной[6] России. Существенные изменения в выполнении семьей её социальных функций происходят в период трансформации традиционного социума в модернизирующийся. «Высокая разводимость, рост внебрачной рождаемости и нерегистрируемых брачных союзов свидетельствуют не только об изменениях функции брака и брачной морали в современном обществе, нередко упрощенно трактуемых как крах неких абсолютных, внеисторических семейных и моральных ценностей. За этими переменами скрываются глубинные преобразования в социально-демографической сфере жизнедеятельности человека, основанные на диалектическом отрицании ценностей и стереотипов традиционного общества, где для индивида демографическая несвобода доминировала над свободным принятием решений в области рождения детей»[7]. Данные тенденции имеют место в странах не только с традиционно - христианской культурой, но также и традиционно - мусульманской.

Существенные изменения произошли с советской историографией семьи, причиной которым послужили изменение отношения к самому социальному институту семьи. Начало 30-х годов XX века ознаменовалось широким распространением малой (нуклеарной) семьи. Появление данного вида семьи является «побочным» продуктом индустриализации И. В. Сталина, связанная с тенденцией к индивидуализации частной жизни и масштабными миграциями, характерными для индустриальных обществ.[8] Изменялись не только внутрисемейные отношения и сам тип семьи, но также российская семья отходит от авторитарных, патриархальных к наиболее демократизированным и равноправным отношениям (это касается не только супружеских отношений муж – жена, но и отношений родители – дети). Семейный образ жизни и многодетность стали предметом пропаганды Советской власти. Антон Семёнович Макаренко указывал на то, что ориентация на многодетность в семье объясняется тем, что семья с одним ребенком утрачивает коллективные признаки, тем самым усложняя первичную социализацию ребенка.[9]

Советское государство эволюционировало относительно семейной политики в направлении создания более жесткого законодательства, с определением пути к «принудительной стабилизации семьи». С июльским Указом Президиума Верховного Совета СССР 44-ого года «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении почетного звания "Мать героиня» и учреждении Ордена «Материнская слава» и медали «Материнство»[10] снова изменился статус семьи, её конфигурация, внутрисемейные отношения:

1)                 Данным Указом придавалось нормативно-правовое значение исключительно бракам, которые были зарегистрированы в определенном порядке (лица, вступившие в брак с 1926 – 1944 гг. должны были также зарегистрировать свои брачные отношения, в ином случае брак официально считался не действительным).

2)                 Была ужесточена процедура развода: было введено обязательное судебное разбирательство при разводе, с процедурой примирения в народном суде и решением дела по существу только в вышестоящей судебной инстанции; брак расторгался только в случае признания судом необходимости его прекращения; делам о разводе стала придаваться широкая огласка (публичное судопроизводство, с привлечением свидетелей, обязательная публикация в местной прессе объявлений о слушании дел о разводах).[11]

3)                 Указом было запрещено устанавливать отцовство по отношению к детям рожденным вне брачных отношений (данная норма снова вводила понятие «незаконнорожденные дети», утраченное после отмены законов Российской Империи, так как дети, которые были рождены вне брачного союза, не имели права получить фамилию отца, даже в случае согласия последнего[12]. Ребёнок получал фамилию матери а в метрике[13], в пункте, указывающем отца, ставили прочерк. По этому поводу Антокольская М.В. укажет на то, что: «Этот указ отбросил наше законодательство на столетие назад».[14]

Отечественная литература советского периода рассматривала семью сквозь призму общественного интереса. Воздействие факторов макросоциального характера на институт семьи и брака не подвергалось анализу по мотивам идеологическим, за исключением демографических описаний последствий Великой Отечественной Войны, а также результатов оказанной помощи институту материнства. Семья, как социальный институт, смогла выстоять только благодаря стойкости традиций и национальной системе ценностей, укоренившихся в сознании большей части социума. Также свою роль сыграла и проводимая советским государством политика, в отношении семьи и семейных отношений: ужесточение процедуры развода; применение мер негативного характера к желающим развестись; семейный статус рассматривался как преимущество кандидата, выдвигаемого на руководящие должности. С другой стороны, фактически не поддерживалась семья в аспекте личностных потребностей в психологической помощи, материальном достатке, в рекреационном аспекте.

После ликвидации крестьянских семейных хозяйств, иных видов частной семейной деятельности, происходит устранение семьи из общественной сферы производства, т.е. семья исчезает как единица общественного производства, трансформируясь в самообслуживающуюся бытовую ячейку. Семейные ценности были приоритетом де-юре, а де-факто – преобладали ценности коллективные, идеологические, классовые, партийные. Идеологически советское государство старалось навязать унифицированный образ семейной жизни, но в сознании большинства граждан преобладала ориентация на фамильные ценности, множество из которых были предпочтительнее социальных интересов и интересов службы. Так, Михаил Семёнович Мацковский в одном из своих исследований замечает, что данное явление присуще каждому народу, характерно для подавляющего большинства населения нашей планеты в любые исторические эпохи.[15]

Причина, по которой многие хотели официально вступить в законный брак, зачастую была иной, нежели мотив создания полноценной семьи. Вступление в брак было причиной либо законной регистрации добрачной беременности[16], либо легализация сексуальных отношений, желание раздельного проживания с родителями и т.д. Вне центральных регионов преобладали различного рода стереотипы, вроде: «настало время становиться как все», или «пришел из армии – настало время жениться» и др. Вне всяких сомнений это не значит, что отсутствовала сознательная ориентация на созидание семейного образа жизни, репродуктивную функцию, любовь – фундаментальную причину создания семьи. Отнюдь. Автор указывает на особенность общественных условий формирования семей в советский период, а также на поведенческую особенность граждан с определенной ценностной системой.

Необходимо указать на то, что с середины 30 – ых по начало 90- ых годов в советском государстве возник определенный подход к семье, характеризующийся следующими чертами:

1) семья существовала как наиважнейший институт советского социума, находясь под государственным и партийным контролем;

2) институт материнства понимался как важнейшая социальная и государственная функция, осуществляемая женщинами, следовательно, нуждающаяся в моральной и материально государственной поддержке;

3) государство увеличивает свою ответственность за социализацию детей, учёбу, охрану их здоровья;

4) женщины – матери несли ответственность за семью и семейный быт;

5) женщины – матери несли ответственность за детей: их здоровье, образование, воспитание.[17]

Описанные семейно-брачные отношения были концептуализированны в рамках советской гендерной системы как основной гендерный контракт «работающей матери».[18] Следствием данного гендерного контракта явилась легализация «двойной» нагрузки на женщин матерей, однако государством предоставлялись дополнительные «охранные» права, почти неощутимые льготы, а также социальная инфраструктура (декретный отпуск, оплаченный государством; детские пособия; доступные детские дошкольные и внешкольные учреждения и др.). Необходимо отметить, что качество оказываемых услуг предложенными государством социальных учреждений, равно, как и уровень развития производства товаров повседневного спроса к 70-м годам, были очень низкими, плохо и мало соответствовали требованиям создающегося «общества массового потребления».[19] Женщины – матери были вынуждены обращаться за помощью к бабушкам, соседкам. И. Тартаковская отмечает, что легитимный гендерный контракт подразумевал также и иных участников, кроме женщин и государства.[20] Так в советской семье возник элемент легитимного гендерного контракта - института бабушек, сложившийся из-за недостаточного и низкого комфорта учреждений по дошкольному и внешкольному воспитанию детей.[21] В своём исследовании В.В. Семёнова указывает на то, что бабушки в советской семье занимались не только воспитанием внуков, они также выполняли очень важную функцию – ретранслятор семейной культуры и собственного культурного статуса.[22]

Легитимный гендерный контракт, вопреки официальной политике гендерного равенства, создавал и воспроизводил «биологизаторский» подход к гендерной роли женщин и не способствовал перераспределению гендерных ролей в семье.[23] В советской семье сохраняется гендерная асимметрия, подобная семье доиндустриального, имперского периода, но другого толка (главная и основная фигура в семье женщина – мать). Теперь женщина – мать отвечала не только за рождение, социализацию, обучение, здоровье детей, но также и за семейный быт и психологический климат в семье.[24] Вместе с этим, женщина обеспечивала семью материально, заработной платой, так как в большинстве советских семей доход мужа не покрывал всех семейных нужд.

 Таким образом, анализируя приведённый выше материал можно заключить, что в ходе исторического процесса изменения, происходящие с институтом семьи, существенным образом сказались на системе фамилистических ценностей. Происходящие в настоящее время трансформационные изменения в семье, семейных и бракоразводных отношениях – побочный продукт политики Советской власти, усугубляющиеся резким переходом из одной социальной формации в другую. Так, Т. Журченко отмечает, что современная семья постиндустриального социума является предприятием с неопределенным исходом, предполагающее имманентный конфликт интересов и гибкое перераспределение гендерных ролей; институт, продолжающий обеспечение функции биологического воспроизводства и социализации детей, но все более зависимый от степени удовлетворения эмоциональных и биологических потребностей её членов.[25]

 В то же время, имеет место тенденция обратного характера, названная У. Беком «рост привлекательности семейной общности», характеризующаяся тем, что в условиях социальной нестабильности, институт семьи становится привлекательным местом стабильного сосуществования в среде «безбрежного индивидуализма». Подобная ситуация способствует росту ценностей института семьи и супружеской жизни в постиндустриальных обществах. Так, в современной России семья эволюционирует в сторону разнообразия типов семьи, форм семейной жизни, форм внутрисемейных отношений.

 

Литература

 

1.                  Антокольская М.В. Семейное право: Учебник. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2000.

2.                  Введение в гендерные исследования. Учебное пособие. Ред.: И.А.Жеребкина Харьков: Харьковский центр гендерных исследований, 2001. С. 390.

3.                  Ведомости Верховного Совета СССР. 1944. №37.

4.                  Гурко Т.А. Социально-экономические изменения в России и формирование семьи // Социально-экономические проблемы современного периода преобразований в России. М., 1996.

5.                  Дармодехин С.В. Семья и государство // Мониторинг социально-экономического потенциала семей. №3. 2000.

6.                  Журченко Т. Социальное воспроизводство и гендерная политика в Украине. Харьков, 2001.

7.                  Захаров С.В., Иванова Е.И. Рождаемость и брачность в России.//Социс. 1997. №7.

8.                  Здравомыслова Е., Мемкина А. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России // Гендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. Сборник статей. СПб., 1996. Вып. 4.

9.                  Коллонтай А.М. Положение женщин в эволюции хозяйства. Лекции, прочитанные в Университете имени Я.М. Свердлова. М., 1922.

10.              Мацковский М.С. Социология семьи: проблемы теории, методологии и методики. – М., 1989.

11.              Римашевская Н., Ванной Д., Малышева М. и др. Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 году. М.: Academia, 1999.

12.              Семёнова В.В. Бабушки: семейные и социальные функции прародительского поколения // Судьбы людей: Россия XX век. Биография семей как объект социологического исследования / Институт социологии РАН. М., 1996.

13.              Тартаковская И. Социология семьи и пола. Самара, 1997.

14.              Rotrich, Temkina A. The Fractured Working Mather and other New Gender Contracts in Contemporary Russia // Actia Sociologia. 1996.

15.              Макаренко А.С. Книга для родителей. (Электронный вариант) http://antmakarenko.narod.ru/liter/kn_rod.htm.

16.              http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm.

17.              http://www.r-komitet.narod.ru/zdravie/abort-Sil/htm.

 

Поступила в редакцию 09.03.2010 г.



[1] Антокольская М.В. Семейное право: Учебник. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2000. С.74.

[2] Первой страной, провозгласившей юридическое равенство полов была Новая Зеландия (1893 г.), далее по списку Австралия (1896 г.), Дания (1915 г.), Россия (1917 г.), Австрия (1918 г.), Германия и Нидерланды (1919 г.), США и Исландия (1920 г.), и т.д. http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm.

[3] http: //www. r-komitet. narod.ru/ zdravie/abort-Sil/htm.

[4] Коллонтай А.М. Положение женщин в эволюции хозяйства. Лекции, прочитанные в Университете имени Я.М. Свердлова. М., 1922. С. 170-173.

[5] Дармодехин С.В. Семья и государство // Мониторинг социально-экономического потенциала семей. №3. 2000. С. 3.

[6] Введение в гендерные исследования. Учебное пособие. Ред.: И.А.Жеребкина Харьков: Харьковский центр гендерных исследований, 2001. С. 390.

[7] Захаров С.В., Иванова Е.И. Рождаемость и брачность в России.//Социс. 1997. №7. С. 76.

[8] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm.

[9] Макаренко А.С. Книга для родителей. (Электронный вариант) http://antmakarenko.narod.ru/liter/kn_rod.htm

[10] Ведомости Верховного Совета СССР. 1944. №37.

[11] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm.

[12] Там же.

[13] Метрика — принятое в обиходе название свидетельства о рождении.

[14] Антокольская М.В. Семейное право: Учебник. — Изд. 2-е, перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2000. С. 77.

[15] Мацковский М.С. Социология семьи: проблемы теории, методологии и методики. – М., 1989. С.89.

[16] Так, Т.А. Гурко отмечает, что в крупных городах по данным обстоятельствам заключалось от 30 до 50% браков. Гурко Т.А. Социально-экономические изменения в России и формирование семьи // Социально-экономические проблемы современного периода преобразований в России. М., 1996. С. 71-77.

[17] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm

[18] Здравомыслова Е., Мемкина А. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России // Гендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. Сборник статей. СПб., 1996. Вып. 4; Rotrich, Temkina A. The Fractured Working Mather and other New Gender Contracts in Contemporary Russia // Actia Sociologia. 1996.

[19] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm

[20] Тартаковская И. Социология семьи и пола. Самара, 1997. С. 54.

[21] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm

[22] Семёнова В.В. Бабушки: семейные и социальные функции прародительского поколения // Судьбы людей: Россия XX век. Биография семей как объект социологического исследования / Институт социологии РАН. М., 1996. С. 326-354.

[23] Журженко Т. Социальное воспроизводство и гендерная политика в Украине. Харьков, 2001. С.92-93; Римашевская Н., Ванной Д., Малышева М. и др. Окно в русскую частную жизнь. Супружеские пары в 1996 году. М.: Academia, 1999.С. 326-354.

[24] http://www.gender-cent.ryazan.ru/rabzhaeva1.htm

[25] Журченко Т. Социальное воспроизводство и гендерная политика в Украине. Харьков, 2001. С. 145.

2006-2019 © Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов.
Все материалы, размещенные на данном сайте, охраняются авторским правом. При использовании материалов сайта активная ссылка на первоисточник обязательна.