Банда, бандформирование и их социальное окружение

Ростокинский Александр Владимирович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета Московского городского педагогического университета.

Проблема определения сущности бандитизма относится к категории «вечных» для отечественного уголовного права. За более 90 лет «официального существования» в нашем законодательстве, состав бандитизма, по меткому замечанию профессора А.И. Сидоркина, «претерпел эволюцию от контрреволюционного преступления, имевшего ярко выраженный политический характер и посягающего на основы государственного устройства, до преступления, посягающего на общественную безопасность»[1]. Бандитизм как явление общественной жизни допустимо рассматривать в трех аспектах:

1) как преступное деяние, вокруг принадлежности которого к различным видам совместной преступной деятельности много лет ведутся оживленные споры[2];

2) как некоторое институциональное образование, банды (группы лиц, заранее объединившиеся по предварительному сговору, или организованные группы или преступные сообщества-организации), между членами которых имеют место определенным образом структурированные связи[3];

3) как некоторая линия поведения преступных групп и их объединений (сообществ, организаций), сочетающая совершение преступлений с определенным воздействием на социальное окружение, от эпизодического исполнения функций «теневой защиты» и «теневого правосудия» до установления «теневой власти» путем терроризирования населения целых городов и районов[4].

Структура банды, как целевого объединения преступников для совместной деятельности, может быть представлена в виде нескольких подгрупп участников, различающихся по степени влияния на данную деятельность, определение её целей и задач, а также персонального состава соучастников, формирование и использование общих имущественных фондов (табл. 1).

Таблица 1.

С точки зрения социологии и социальной психологии, вполне допустимым представляется выделение ещё одного уровня лиц, составляющих ближайшее социальное окружение банды. Данный уровень образуют: родственники, друзья и близкие бандитов, сотрудники подконтрольных предприятий, коррумпированные сотрудники правоохранительных органов, органов власти и члены других преступных групп, действующих на соответствующей территории, лица, организующие досуг членов банды, сотрудники предприятий, через которые осуществляется «отмывание», ведение в гражданский оборот преступно нажитого имущества и т.п. Полезность такого выделения определяется следующими факторами:

1) возможностью лиц из ближайшего социального окружения осуществлять опосредованное влияние на принятие решений членами банды, например, путем психологического или экономического воздействия на их сознание, либо изменять внешние условия функционирования, например, во время массовых мероприятий и т.п.;

2) возможностью использования содействия данных лиц членами банды, так сказать, «в темную», т.е. не раскрывая характер совместной преступной деятельности и значение испрашиваемой услуги для продолжения этой деятельности. В наибольшей мере такая возможность проявляется у участников национальных диаспор, ввиду лучшей конспирации, большей консолидации, возможности использовать содействие членов своей общины в разных местах;

3) повышенной виктимностью данных лиц. Относительно высокий уровень дохода некоторой части таких граждан, а также полная «прозрачность» их образа жизни и связей для преступников, ориентация на нормы разрешения конфликтов, принятые в среде профессиональных преступников, как условие продолжения собственной деятельности, приносящей доход, делают их привлекательными субъектами рынка криминальной рабочей силы. Кроме того, тесное общение с бандитами всегда сопряжено с риском стать жертвой преступления, в том числе посягательства других преступных групп, всевозможных «гастролеров»;

4) указанные лица составляют ту социальную среду, в которой циркулирует информация о деятельности банды, нужная органам, осуществляющим оперативно-розыскную профилактику бандитизма[6].

Интенсивность воздействия банды на общество возрастает не только по мере численного роста банды, но и усложнения её структуры, увеличения опыта, криминального профессионализма, вооруженности, а также формирования в структуре банды «блоков» управления группами исполнителей с локальными лидерами, обособления функций коррупционного и информационного прикрытия, материально-технического обеспечения, подготовки и обучения новых членов, создания (взятия «под контроль») бандой различных предпринимательских и некоммерческих структур прикрытия и отмывания преступных доходов и т.д.[7] Такие изменения могут происходить как в результате роста одной банды, имеющей значительные источники финансирования, так и поглощения (мирного или немирного) одной бандой других банд-конкурентов.

В этой связи перед исследователями и судебно-следственными органами встаёт вполне закономерный вопрос о разграничении банды, как организованной преступной группы или даже какого-то особо квалифицированного сговора о совершении нападения, и банды, как преступного сообщества, состоящего из нескольких относительно автономных организованных структур, выполняющих различные функции в преступной организации. Конечно, никакой проблемы не возникает при расследовании нападений, совершенных группой состоящей из 2 — 3 человек. Количество таких групп среди выявленных банд в разные годы колебалось от 10 до 60 и более %. Квалификация деятельности более многочисленных структур, состоящих из десяти или нескольких десятков членов (от 6 до 42% расследованных случаев бандитизма[8]), представляет уже немалую сложность.

К сожалению, формат настоящей статьи не позволяет в полной мере осветить наиболее оригинальные подходы к разрешению этой проблемы с использованием приёмов и методов, разработанных в самых различных областях знания. Но почему-то никто не обратился к самой близкой и естественной аналогии корпоративного права, т.е. к созданию совместно работающими предприятиями нового хозяйствующего субъекта с более сложной организационно-правовой структурой, например: простыми (полными) товариществами — хозяйственного общества лиц (ООО) или капиталов (ЗАО), или управляющей организации любой формы (холдинга). При этом фирмы учредители, как самостоятельные субъекты права никуда не исчезают и не утрачивают своей автономии, которая лишь отчасти ограничивается в рамках вновь создаваемой ими вертикально или горизонтально интегрированной организации[9]. Именно в этом, по мнению автора, заключается сущность предложенного В. Корж деления банд на «классические» банды, как организованные группы, и «банд-формирования», как преступные организации[10]. Бандформирование — есть структура, организация, состоящая из банд, и (или) ими созданная. Диалектический закон перехода количественных изменений в качественные тоже пока ещё никто не опроверг…

В силу различных обстоятельств в настоящее время в России наиболее исследованными оказались бандформирования, ведущие террористическими методами вооруженную борьбу против федеральных сил и местных органов власти в Южном Федеральном округе. Основными, с точки зрения объемов преступной деятельности, полноты и развитости внутренних структур, степени организованности, являются здесь именно преступные сообщества:

1) сетевые структуры или сообщества-системы объединенных в различные группы лиц, осознанно участвующих своими материальными, интеллектуальными, служебно-должностными, организаторскими и исполнительскими ресурсами в реализации единого плана коллективной террористической деятельности или какой-либо ее важной части, например, политического «прикрытия», формирования позитивного имиджа сепаратистов;

2) вертикально интегрированные преступные террористические формирования, имеющие организационно-управленческие блоки, устойчивые организованные группы (отряды, бригады, эмираты и джамааты), определенные преступные промыслы, общие источники финансирования, лагеря подготовки и др. Именно эти структуры с начала 90-х гг. прошлого века именуют «бандформированиями».

Практически в каждом таком объединении, насчитывающем три и более десятков активных членов, выделяются несколько структурных звеньев различного уровня: на нижнем уровне — исполнительные звенья (бригады боевиков, различные по своей преступной специализации, опыту и уровню развития лица); на среднем — организационно-контрольные звенья и группы собственной безопасности; на верхнем — группы лидеров и их приближенных (советников, финансистов, идеологов, эмиссаров и иных). Примерная структура террористического преступного сообщества (ТПФ) в таблице 2[11].

Таблица 2.

Нет необходимости объяснять, что и в преступных сообществах, специализирующихся на совершении общеуголовных преступлений, а также на отдельных видах криминального бизнеса, образовавшихся путем объединения (поглощения) нескольких преступных групп, мы встречаем почти такие же организационные, управленческие и обеспечивающие структуры, что и в описанных ТПФ. Ни для кого не является откровением подготовка боевиков на базе различных ЧОПов и даже правоохранительных структур, выделение групп «собственной безопасности», «финансирования», «идеологической обработки», как правило религиозно-националистической, стабильные контакты с «авторитетами», улаживающими разногласия с другими преступными сообществами. И сборища десятков и сотен рядовых участников с сочувствующими лицами из числа местных жителей по принципу флэш-моба никого не удивляют. Разве что, «торпеды», обычными бандитами используются не как смертники-камикадзе, а в качестве ходячих контейнеров для маляв и всевозможной контрабанды[13].         

Таким образом, банда является разновидностью организованной преступной группы, отличающейся от других подобных групп целями объединения и вооруженностью; тогда как объединения нескольких банд с образованием одного или нескольких органов управления и обеспечения, является разновидностью преступного сообщества (преступной организации). И нет никакого нарушения закона в случае привлечения к уголовной ответственности рядовых участников бандгрупп — за бандитизм, а лиц, осуществляющих координационные и управленческие функции всего сообщества — за организацию преступного сообщества и членство в нём. Подобная практика в настоящее время лишь формируется[14].

Литература

1.                  Агапов П.В. Бандитизм: социально-политическое, криминологическое и уголовно-правовое исследование. — Саратов СЮИ МВД России. 2002.

2.                  Исиченко А.П. Оперативно-розыскная криминология. — М. : Инфра-М, 2001.

3.                  Салимов К.Н. Современные проблемы терроризма. — М., "Щит-М", 1999.

4.                  Устинова Т.Д. Уголовная ответственность за бандитизм (по новому УК РФ). — М., 1997.

5.                  Шиткина И.С. Предпринимательские объединения. Учеб. Пособие. — М., 2001.

6.                  Багмет А., Бычков В. Банда как организованная группа: теория и судебная практика // Уголовное право. 2007. №4.

7.                  Бейбудатов Б.Ш. Криминологическая характеристика личности организатора, руководителя незаконного вооруженного формирования // "Черные дыры" в Российском Законодательстве. 2008. № 6.

8.                  Быков В. Банда — особый вид организованной вооруженной группы // Российская юстиция. 1999. №6.

9.                  Галиакбаров Р. Разграничение разбоя и бандитизма. Ошибка в теории ломает судебную практику // Российская юстиция. 2001. №7.

10.               Дашаев Р.Х. Портрет личности участника современной религиозной террористи-ческой деятельности // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. 2007. №6.

11.               Корж В. Законодательное определение организованных форм преступной деятельности и проблемы расследования (по уголовному законодательству России, Украины и Беларуси) // Уголовное право. 2004. №3.

12.               Михайлов В. Банда: форма соучастия или сговор // Уголовное право. 2004. №3.

13.               Молотников А.Е. Холдинги: причины создания и способы образования // Юрист. 2003. №5.

14.               Мондохонов А. Банда – форма соучастия в преступлении? // Законность. 2002. №11.

15.               Островских ЖВ., Лобанов С.В. К вопросу о классификации банд и её использовании при расследовании и рассмотрении дел о бандитизме // Российский судья. 2009.№2.

16.               Сидоркин А.И. Рецензия на статью Р.Н. Таймасова «Разграничение банды и шайки в советской теории уголовного права и судебной практике до принятия УК РСФСР 1960 г.» // Проблемы в российском законодательстве. 2010. №2.

17.               Шутемова Т.В. Понятие банды и бандитизма. Виды банд // Следователь. 2004. №3.

18.               Абдулатипов А.М. Проблемы борьбы с бандитизмом (уголовно-правовые и криминологические аспекты. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. — Ростов-на-Дону 1998.

19.               Галахов С.С. Основы предупреждения преступлений подразделениями криминальной милиции : Автореф. дис. … докт. юрид. наук. — М., 2001.

20.               Геворкян М.В. Уголовно-правовая характеристика бандитизма. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. — СПб., 1997.

21.               Емельянов А.С. Криминологическая характеристика бандитизма. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. — М., 1989.

22.               Расщупкина О.Н. Уголовная ответственность участников организованной группы, совершающих преступления против общественной безопасности. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. — Омск. 2004.

23.               Широбоков О.Н. Криминологическая характеристика и предупреждение разбоев, совершаемых организованными группами с незаконным проникновением в жилище (по материалам Центрального Федерального округа России). Дисс… канд. юрид. наук. — М., 2010.

24.               Приговор Судебной коллегии по уголовным делам Чнлябинского областного суда в отношении М. по делу №2-2/2001 г. // Архив Челябинского областного суда.

Поступила в редакцию 22.12.2010 г.