Как «поправить» статистику раскрываемости экстремизма

Ростокинский Александр Владимирович,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин юридического факультета Московского городского педагогического университета.

Трагическим, но вполне ожидаемым итогом 8,5 лет действия российского «антиэкстремистского» законодательства стало дежавю 11.12.2010 г. на Манежной площади. Правда, в отличие от событий 9 июня 2002 года, власти были оповещены за несколько дней распространения призывов «идти на них» и предприняли некоторые превентивные меры. В результате беспорядки продолжались не час-два, а несколько часов, никто не погиб, окна в Государственной Думе не выбили, машины десятками не жгли. Количество пострадавших превышает 30 человек (летом 2002 г. — 78), а задержанных перевалило за 60 (2002 г. — 102 человека). Министр внутренних дел, выступая по 1-му телеканалу, обвинил в провокациях членов «леворадикальных организаций». Демонстрировалась видеозапись драки в толпе метро с бело-жето-черным флагом с двуглавым орлом. Наверно, «левые» экстремисты ходят теперь на погром под знаменем белой гвардии…

В январе – декабре 2009 года зарегистрировано 654 преступления террористического характера (+1,9%) и 548 преступлений экстремистской направленности (+19,1%). В то же время было зарегистрировано 29,6 тыс. только тяжких и особо тяжких преступлений, совершенных организованными группами и преступными сообществами. Это на 15,2% меньше против уровня 2008 года. Удельный вес преступлений этих категорий в общем числе расследованных преступлений снизился с 7,7% в январе — декабре 2008 года до 6,9% в 2009 году[1]. Этот результат тоже является вполне прогнозируемым, учитывая, что большинство начальников бывших РУБОПов возглавляют сегодня подразделения Департамента борьбы с экстремизмом. Таким путем развивалась до недавнего времени и карьера руководителя, осуществлявшего в начале 2000-х оперативное обслуживание станицы Кущевская на предмет борьбы с бандитизмом.

События 11.12.2010 г. в Москве и Санкт-Петербурге позволяют задать вопрос: как используется потенциал действующего законодательства, немалый опыт борьбы с организованной преступностью и огромные государственные ресурсы, если дела «об экстремизме» множатся, а воз, как говорится, и ныне там? Так, за период 2003 — 1 полугодие 2008 г. в России по делам о совершении преступлений экстремисткой направленности было осуждено 3400 человек (террористического характера — ещё 2280 человек)[2], а список экстремистских организаций, состоящих на «оперативном учёте» МВД России всё пополняется и пополняется. Очевидно, что попавшие и не попавшие в него организации или организаторы, в состоянии собирать тысячные толпы и спровоцировать беспорядки практически одновременно и в обеих столицах.

Сказанное приводит к неприятному допущению преследования и наказания в течение ряда лет совершенно иных лиц, вследствие использования правоприменительными органами некоторых приемов «повышения результатов». Следующие примеры, наглядно иллюстрирующие эти ухищрения, могут подтвердить обоснованность такого допущения. Тому же вполне способствуют «резиновые» формулировки некоторых законодательных новелл.

1. Нарушение чистоты юридической квалификации, когда в целом неправомерные действия некоторого лица определяются по нормам УК, предусматривающим более строгую ответственность, так сказать «с походом». Например, 20 января 2007 года в Орле состоялся митинг против роста цен на услуги ЖКХ. На митинге 71-летний пенсионер Пётр Гагарин выступил против губернатора Орловской области Егора Строева, заявив, что он «лжец — всё село загубил, а рассказывает про расцвет фермерства». Митингующие призвали судить губернатора и расстрелять, на что П. Гагарин ответил: «Пусть мне дадут исполнить приговор». Губернатор обратился в прокуратуру с жалобой на оскорбления и угрозы со стороны Гагарина, требуя привлечь его к уголовной ответственности. И уже 6 августа прокурор Орловской области утвердил обвинительное заключение. В нём говорится, что пенсионер совершил преступления, но вовсе не за оскорбление, а предусмотренные ст. 319 и ч.1 ст.280 УК РФ — «оскорбление представителя власти и публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности.

«...Что обвинениями в экстремизме начнут швыряться так бездумно, - удивляются обозреватели - было трудно предположить… В московском районе Жулебино против трёх женщин, участвовавших в бурных акциях протеста против «точечной застройки», возбуждают уголовное дело по …статье 282, то есть снова за экстремизм…»[3]. Но публичные призывы к некоторой деятельности и эта самая деятельность являются разными явлениями, а оскорбление одного или даже нескольких лиц, занимающих высокие должности, вовсе не тождественно преследованию групп населения, целых частей нашего общества. Это понятно любому человеку, знающему русский язык.

2. Обвинение строится исключительно на мнении экспертов, которые в суде не допрашиваются. Обоснованность их выводов а также квалификация и познания никак не подтверждаются. Так, 1 апреля 2007 г. при задержании сотрудниками РУБОП Александра Овчинникова (г. Ижевск) у задержанного в отсутствии понятых были изъяты листовки, предположительно экстремистского содержания. 1 июня 2007 г. прошли первые слушания по делу. Вплоть до этой даты шла экспертиза листовок «на наличие экстремизма» (так в оригинале — Авт.). «Сначала их направили в Удмуртский государственный университет, однако эксперты не нашли в листовках ничего экстремистского. Только после этого листовки отдали на проверку в Институт ФСБ России, откуда пришло «добро». На суде основными свидетелями обвинения выступили два офицера ФСБ, которые заявили, что вели за нацболом слежку и видели, как он расклеивает экстремистские листовки»[4]. В принципе, в практике «притягивания за уши» нет ничего нового: ищем не там, где потеряли, а там где светлее. Но (!) 22 октября суд вынес обвинительный приговор А. Овчинникову за совершение преступления предусмотренного ст.282 УК РФ (1 год лишения свободы условно с отсрочкой исполнения приговора на 2 г.).

3. Удвоение эпизодов путем возобновление ранее прекращенных дел по прежним поводам и основаниям, но уже на новом месте. В принципе, на общую статистику расследованных уголовных дел такое ухищрение не должно повлиять. Но существуют, другие не менее значимые для любого нормального чиновника «информационные поводы», например, выборы или окончание очередного, календарного года. Тогда возбужденные уголовные дела могут очень пригодиться.

В городе Краснодаре в апреле 2007 г. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч.1 ст.282 УК РФ. По мнению прокуратуры в книге «Нелюбимая страна» Андрея Пионтковского, члена политсовета партии «Яблоко», содержались призывы к разжиганию межнациональной розни и пропаганда «неполноценности граждан еврейской, американской, русской и других национальностей». («Американской национальность» сама по себе является этнографическим открытием — Авт.). Назначенная судом филологическая экспертиза не обнаружила в тексте книги признаков разжигания розни, и Ленинский районный суд прекратил дело осенью 2007 года за отсутствием состава преступления. Однако, вскоре было возбуждено новое дело, теперь уже по месту издания спорной книги. Но 5 декабря 2008 года Басманный суд г. Москвы отказал в признании книг А. Пионтковского экстремистскими и дело прекратил, но уже после проведения повторной филологической и культурологической экспертизы. Надо ли объяснять, что 31 декабря 2007 г. данное дело было учтено информационным центром Краснодарского краевого ГУВД как расследованное и направленное в суд. Не в Кущёвскую же, в самом деле, ехать на Новый год, преступления раскрывать?!

4. Применение уголовного закона по аналогии, прием довольно старый, являющийся противоположностью первого вышеописанного приёма. Но, в первом случае, деяние подводится под действие сходной статьи, тогда как аналогия предполагает распространение действия статьи на некоторый факт, принадлежность которого к уголовно наказуемым вызывает вопросы. Например, 14 августа 2007 года в Коптевскую межрайонную прокуратуру вызван адвокат и писатель Павел Астахов (ныне — Уполномоченный Российской Федерации по правам ребенка) для дачи объяснений о своей книге «Рейдер».

Начальник Главного следственного управления (ГСУ) при ГУВД Москвы Иван Глухов лично обратился к прокурору г. Москвы с заявлением о возбуждении уголовного дела по признакам преступления, предусмотренного ст.282 УК РФ, в отношении П. Астахова и руководителей издательства «Эксмо», выпустившего данную книгу. По мнению заявителя, «в романе Астахова «Рейдер» содержались «ложные сведения, порочащие честь и достоинство офицеров ГСУ при ГУВД города Москвы (прежде всего, самого заявителя — Авт.), а также репутацию всей правоохранительной системы РФ»[5]. Однако после проверки прокуратура отказалась возбуждать уголовное дело.

 Но другим гражданам, по закону не наделенным адвокатским иммунитетом, повезло меньше. Так, гражданка М. 21 года, была задержана за размещение в своем электронном дневнике записей, представляющих собой «пособия по уличному террору». В отношении подозреваемой возбуждено уголовное дело по статье 282 УК РФ о возбуждении ненависти и вражды. Как сообщило ГУВД, причастность задержанной к размещению в Сети указанного «пособия» сомнений у следствия не вызывает[6]. А о том, вызывают ли сомнения обоснованность отнесения инструкций по совершению террористического акта к возбуждению (ст.282 УК), а не к пропаганде терроризма (ст.205.2 УК), комментарии не поступили…

5. Привлечение к уголовной ответственности, предъявление обвинений лицам, заведомо страдающих психическими расстройствами. На сленге следственных работников и оперативников такой приём именуется короче и неблагозвучней… Б. обвинялся в совершении преступлений, предусмотренных частью 1 статьи 282 и частью 2 статьи 280 УК РФ, но будучи признанным страдаю­щим временным психическим расстройством, не был привлечен к уголовной ответственности. Б. имел множественные травмы головы. С 13 лет за­нялся боксом. Выполнил норму кандидата в мастера спорта (соответствующие данные в материалах дела имеются). В 16 лет попал в молодежную националисти­ческую организацию, случайно познакомившись со скинхедом на футболь­ном матче. К этому времени Б. с его слов несколько раз подвергался нападению и избиению со стороны «лиц кавказской национальности» (данные следствием не проверялись). Кроме того, Б. был свидетелем, с его слов, торговли наркотиками цыган, которые проживали в районе. Дома на бытовом уровне слышал разговоры националистического характера. Стал интересоваться национали­стической литературой. Участвовал в массовых драках, записи которых выкладывал в сети Интеренет с экстремистскими комментариями и призывами[7]. Чего же от нас хотите, вполне резонно заметят автору сотрудники милиции и ФСБ, во-первых, каких наловили, тех и расследуем; во-вторых, к врачу же судья направил, не на нары… А если на следствии задержанный вдруг признается в убийстве Кеннеди и в подготовке вторжения на Луну, не узнаёт ни следователя, ни адвоката — так это, наверно, из вредности, не хочет давать правдивые показания.

6. «Заказ». Так называется возбуждение уголовного дела, даже не имеющего судебной перспективы в отношении лиц, представляющих оппозицию правящей политической коалиции или отдельных должностных лиц, как правило, с целью затруднить их общественную работу, дискредитировать оппонента, по возможности, причинить и иной вред. В ноябре 2007 г. в ходе предвыборной кампании по выборам в Государственную Думу РФ под предлогом проверки агитационных материалов на наличие экстремизма правоохранительные органы изъяли ВСЕ агитационные материалы партии «Союз Правых Сил» ПО ВСЕЙ стране. При этом сотрудники МВД допустили массу нарушений всех возможных законодательных норм. И кто же в результате наказан?

В самом деле, от резкой критики политических конкурентов до «возбуждения ненависти или вражды» к ним, что называется, рукой подать. У иного, особо впечатлительного субъекта, простое и долгое перечисление огрехов и злоупотреблений правящей коалиции (любой — Авт.) может вызвать желание «кой-кому запустить кирпичом»[8]. А другой субъект, особо переживающий за деловую репутацию, свою и товарищей, может счесть критику тенденциозной, оскорбительной, нагнетающей, а то и клеветнической, сильно обидится и обратится за судебной защитой. Чем не очередное дело об экстремизме? И сколько ещё таких дел найдется в растущей год от года статистике?

Очевидно, подобная «профилактика экстремизма» ведёт лишь к дальнейшей дискредитации самой идеи наказания за посягательства на права и свободы человека по признакам его национальных, религиозных, классовых, сексуальных и иных т.п. особенностей, а равно подстрекательства к насилию. И ещё, упразднение подразделений по борьбе с бандитизмом в структуре МВД не ведет чудесным образом к исчезновению самого явления из преступной деятельности.

Здесь стоит отметить, что нападение заранее организованной группы из двух трех лиц, вооруженных ножами, или даже обрезом, немногим отличается по тяжести последствий для потерпевших от такого же нападения десятка (прошу прошения! — Авт.) отморозков, вооруженных лишь коваными ботинками, обрезками арматуры, деревянными битами, петардами и файерами. Может быть, настало время рассмотреть возможность криминализации бандитизма в форме создания группы лиц, невооруженных или вооруженных предметами, используемыми в качестве оружия, для совершения двух или более нападений на граждан (граждан и организации)[9].

Литература

1.                  Лунеев В.В. Проблемы криминализации и противодействия экстремизму // Государство и право. 2009. №9.

2.                  Привалов А. Об экстремизме без берегов - 2 // Эксперт, 2007. №32 (573) // http://www.expert.ru/columns/2007/09/03/raznoe/.

3.                  Ростокинский А.В. О завершении реформы уголовной ответственности за хулиганство // Проблемы уголовной политики, экологии и права. Сборник материалов международной научно-практ. конференции 24-25 мая 2010г. СПб.: БИЭПП - БИИЯМС. 2010.

4.                  Уголовное дело № 1-923/05 // Архив Невского районного суда г. Санкт-Петербурга.

5.                  http://www.mvd.rustats.ru.

6.                  http://www.hro.org/node/1959.

7.                  http://soft.mail.ru/pressrl_page.php?id=34286.

Поступила в редакцию 22.12.2010 г.