Роль института доказывания в юридическом процессе

Евдокимова Ольга Васильевна,

аспирант Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева.

Ст. 64 АПК РФ закрепляет: «Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном АПК РФ и иными федеральными законами порядке сведения о фактах, на основании которых арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения лиц, участвующих в деле, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела». В качестве доказательств, АПК РФ допускает письменные и вещественные доказательства, объяснения лиц, участвующих в деле, заключения экспертов, показания свидетелей, аудио- и видеозаписи, иные документы и материалы. Таким образом, АПК РФ, также как и УПК РФ оставляет данный перечень открытым.

Помимо всех вышеперечисленных классификаций процессуальных доказательств, которые даются каждой из процессуальных отраслей права, в науке дается классификация исходя из понимания доказательственного права как комплекса норм, действующего в области доказывания субъекта в рамках отдельной отрасли российского права:

- уголовные процессуальные доказательства;

- гражданские процессуальные доказательства (пока включая и административные процессуальные, и арбитражные процессуальные);

- конституционные процессуальные доказательства.

Данную классификацию можно встретить в работах Л.Е. Владимирова, В.Д. Спасович и других учёных конца ХIХ – начала ХХ века. Вместе с тем критерий отличия носит мягкую форму и допускает отнесения одного доказательства к нескольким судопроизводствам сразу, с распространением действия соответствующих правовых норм.[1]

С.В Курылев в зависимости от связи доказательства с искомым фактом и возможностью (или невозможностью) на основе доказательства обосновать судебное решение, выделяет предположительные и окончательные доказательства.

По его мнению, все доказательства (и аргументация субъекта доказывания) изначально имеют для правоприменителя предположительное значение и после их соответствующей оценки становятся либо предположительно-недостаточными, либо окончательными – основаниями судебного или иного правоприменительного решения.[2]

По критерию отношения к целям доказывания субъекта доказательства делят на доказательства истинности и доказательства ложности. «В логике доказательство, имеющее целью установление истинности тезиса, называется доказательством, а доказательство ложности тезиса – опровержением».[3]

Еще во второй половине XX века в процессуальных науках велась речь о внесении дополнений в перечень средств доказывания, что было обусловлено развитием научно-технического прогресса.[4] Статус компьютерной информации продолжает оставаться окончательно неопределенным. Вместе с тем, современная юриспруденция, основываясь на разработке другой науки – информатики, ввела в правовой обиход ряд «компьютерных понятий», таких как электронная цифровая подпись (ЭЦП), сертификат средств ЭЦП, корпоративная информационная система и т.п. Использовано законодателем и понятие «электронные документы»[5] В процессуальное право такие «компьютерные категории» законодателем пока не введены. Однако, по мнению В.А. Новицкого, данные компьютерной информации являются видом информации, способной передать мысль познающему субъекту и правоприменителю об искомом факте.[6]

По общему правилу, принятому в юриспруденции ряд обстоятельств, не подлежат доказыванию: преюдиция, презумпция, общеизвестные факты и иные обстоятельства в процессуальном доказывании субъекта. Это правило имеет общетеоретический характер. Преюдиции, презумпция и общеизвестные факты в процессуальном доказывании субъекта носят сугубо отраслевой характер.

1)                 Доказательственная преюдиция факта – факт, установленный судом по другому делу. Обязательным условием действия преюдиции выступает вступление предыдущего судебного решения в законную силу.

2)                 Доказательственная презумпция – установленное законодательно предположение о том, что определённый факт существует, если доказаны некоторые связанные с ним факты. «Если одна из сторон в обоснование своих требований или возражений ссылается на какой-либо факт, подпадающий под действие доказательственной презумпции, она доказывать этот факт не должна, так как он предполагается существующим. Другая сторона может данное предположение опровергнуть, доказав, что в данном случае презюмируемый факт не имел места».[7]

3)                 Общеизвестный факт – факт предмета доказывания субъекта, известный широкому кругу лиц, включая правоприменителя. Это, как правило, событие. Основной формой воздействия на общеизвестные факты выступает время. Категория таких фактов не доказывается ввиду их очевидности.

4)                 В качестве обстоятельства, освобождающего субъекта от доказывания, может рассматриваться признание субъектом доказывания процессуального требования противника в случае прямого указания на это в отраслевом законодательстве.

5)                 Правовая фикция.[8] Достаточно точно была определена В.Н. Протасовым как «положение, которое в действительности не существует, но которому право придало значение факта».[9]

В науке существовало несколько концепций понимания юридического процесса – «узкая» и «широкая».

В первом случае, под юридическим процессом понимается юридическая деятельность, направленная на разрешение споров о праве и осуществление правового принуждения. Сторонник такого понимания юридического процесса П.Ф. Елисейкин подразумевает под ним организационную форму правоприменения юрисдикционными органами санкций охранительных материально-правовых предписаний, взятую в единстве с осуществлением заинтересованными лицами своего права обращения за защитой нарушенных прав и интересов, законности и правопорядка[10].

Т.Е. Абова дает следующее определение юридического процесса – это правоприменительная деятельность уполномоченных органов и лиц, а также, связанные с этой деятельностью отношения, основное назначение которых, обеспечение защиты прав и законных интересов граждан и организаций.[11]

«Широкое» понимание демонстрируют такие ученые как С.С. Студеникин, Д.Н. Бахрах. Они считают, что функции юридического процесса не ограничиваются только регламентацией принуждения и разрешения гражданско-правовых споров, что помимо уголовного и гражданского процессов, в системе материальных отраслей права имеются многочисленные процессуальные нормы и институты, на основании которых осуществляется деятельность по применению материально-правовых норм любых отраслей[12].

С критикой такого «широкого понимания юридического процесса как явления, который сопутствует правоприменительной деятельности, выступили В.Н. Протасов, М.С. Строгович, С.С. Алексеев Н.А. Чечина, Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, Л.Д. Кокорев. В частности они акцентировали внимание на том, что сторонники «широкого» понимания отождествляют понятие «процесс» и «процедура», что может привести к недостаточно глубокому познанию и исследованию процесса и к утрате его специфических особенностей[13].

В.Н. Протасов подошел к изучению юридического процесса как к изучению научной теории, причем как к метатеории. Юридический процесс определяется им как разновидность юридической правореализующей процедуры, специфика которой определяется ее направленностью на выявление и реализацию особого материального, охранительного правоотношения.[14]

Таким образом, под юридическим процессом следует понимать правоприменительную деятельность суда иных органов по привлечению к любым видам юридической ответственности и ее наложению, а также исключительной деятельности суда по установлению принадлежащего права тому или иному участнику спорного правоотношения.[15]

С концепцией юридического процесса неразрывно связаны проблемы теории доказательств и доказательственного права. Следует согласиться с И.В. Решетниковой, которая считает, что можно выделить два основных направления научной мысли относительно места доказательственного права в системе права в целом:

1) доказательственное право рассматривается как обособленный институт, который присущ каждой из отраслей процессуального права. Общее между этими институтами существует, в основном это касается единой методологической основы доказательственного права, но специфика отраслей права по предмету, методам и принципам настолько различна, что говорить о едином доказательственном праве нельзя;

2) концепция доказательственного права как межотраслевого института основывается на единстве юридического процесса как видов правосудия, имеющего, безусловно, общие черты и на этой основе есть все основания рассматривать доказательственное право как межотраслевой институт процессуальных отраслей права.[16]

Развернувшаяся в российских процессуальных науках дискуссия об отнесении или не отнесении доказывания к межотраслевым институтам продолжает оставаться актуальной. Если относиться к доказыванию, как к межотраслевому институту, то, тем самым, мы ставим доказывание в рамки правового института, распространяющего своё действие на ряд отраслей. Материальные отрасли формируют предмет доказывания по делу, процессуальные выступают в качестве инструментов, обеспечивающих его процессуальное обоснованное существование и отстаивание позиции в том отношении факта и регулирующей (охраняющей) нормы, в том виде, как это предполагается (предложено) субъектом доказывания для соответствующего государственного регулирования общественного отношения (либо его охраны).[17]

 Д.А. Каримов, отмечая не исследованность в науке вопросов о природе, системе, структуре правового института в отечественной юридической науке, отмечая противоречивость трактовок, высказывается против комплексных институтов права. Он критикует И.В. Павлова, считавшего несостоятельной постановку вопроса о комплексных отраслях права, вместе с тем допускавшего, что «некоторые правовые институты являются характерными не для какой-то одной, а для двух и более отраслей права».[18]

Д.А. Каримов указывает: «если нельзя включать правовую норму, относящуюся к одной отрасли права, в другую отрасль права, то тем более недопустимо включать институт права, содержащий в себе «комплекс» норм различных отраслей права, в какую-либо отрасль права, тем самым данная отрасль права сама превратилась бы в комплексную» и отмечает, что «отрасль права не может быть комплексной».[19]

Таким образом, понятно, что межотраслевым институтом доказывание быть не может, так как такое положение нарушало бы структуру всех отраслей, в состав которых входило бы. Так, например, вполне возможно было бы применять одни и те же нормы, касающиеся доказывания, как в уголовном, так и в гражданском процессе, что недопустимо даже предполагать. Вместе с тем очевидно и то, что понятие «доказывания» обладает сходными и отличительными признаками в различных отраслях права. По мнению В.А. Новицкого, выходом из сложившейся проблемной правовой ситуации является более широкое отношение к доказыванию, как к общетеоретическому понятию, способному влиять на все отрасли российского права. Тем самым доказывание становится в один ряд с понятиями «правоотношение», «законность» и др.[20]

Несмотря на то, что в уголовном процессе, так же как и в гражданском и административном сложно выделить отдельные главы, разделы, где были бы собраны нормы, совокупность которых представляет собой институт доказывания, можно с уверенностью утверждать, что его роль в юридическом процессе очень велика. Он содержит в себе нормы, на основе которых строится весь доказательственный процесс, устанавливаются факты, имеющие значение для конкретного дела, строится позиция защиты или обвинения и т.д. Доказывание пронизывает весь юридический процесс: на каждой стадии процесса, в каждом виде процесса, при реализации любого процессуального института присутствует доказывание в том или ином объеме.

Однако, хотелось бы отметить тот факт, что по настоящее время в теории государства и права, как основополагающей науке юриспруденции не сформирована и не выстроена та понятийная база, которая ложилась бы основой отраслевого развития института доказывания. Представляется, что вопросы доказывания и доказательств должны быть прежде всего рассмотрены в теории государства и права и должны являться «Общей частью» по отношению к другим отраслям права. В настоящее время развитие происходит исключительно в отраслевых науках и, прежде всего, в уголовно-процессуальной. Нельзя не согласиться с мнением В.А. Новицкого, который утверждает, что общетеоретическое отношение к доказательственному праву – проект жизненно необходимый для российской правовой системы действующего доказательственного права, на более совершенном уровне. «Отраслевая часть» доказательственного права должна являться логическим продолжением «общей части» и находится в отдельных отраслях российского права[21].

Литература

1.                  Абова Т.Е.. Хозяйственный процесс – порядок защиты хозяйственных прав, в кн.: «теоретические проблемы хозяйственного права», под ред. В.В. Лаптева. Наука. 1975.

2.                  Бахрах Д.Н. Юридический процесс и административное судопроизводство.//ЖРП. 2000. № 9.

3.                  Белкин А.Р. Теория доказывания. Норма. М. 2000, 429 с.

4.                  Вершинин А.П. Электронный документ: правовая форма и доказательство в суде. М. 2000, 248 с.

5.                  Елисейкин П.Ф. Соотношение общего понятия юридического процесса и организационных форм материального права // Проблемы соотношения материального и процессуального права. М., 1980.

6.                  Каримов Д.А. Методология права. Аванта +. М. 2000. С.268-269

7.                  Кудрявцева А.В. Теория доказывания в юридическом процессе: учебное пособие, Челябинск. Изд-во ЮУрГУ 2006.

8.                  Курылев С.В. Основы теории доказывания в советском правосудии. БГУ. Минск. 1969.

9.                  Мурадъян Э. Машинный документ как доказательство в гражданском процессе// Советская юстиция. 1975 № 22;

10.              Новицкий В.А. Теория российского процессуального доказывания и правоприменения. Монография. - Ставрополь. Изд-во СГУ. 2002.

11.              Павлов И.В. О системе советского социалистического права//Советское государство и право 1958.

12.              Протасов В. Н. Основы общеправовой процессуальной теории. М., 1991.

13.              Протасов В.Н. Теория государства и права. Пособие. Юрайт. М. 2002.

14.              Решетникова И.В. Курс доказательственного права в российском гражданском судопроизводстве. М. Норма, 2000.

15.              Шакарян М.С. Гражданское процессуальное право России. Былина. М. 1998.

16.              ФЗ от 10.01.2002г. № 1-ФЗ «Об электронной цифровой подписи» // СПС КонсультантПлюс.

Поступила в редакцию 16.08.2011 г.