И. А. Куратов о назначении поэта и поэзии

 

Сурнина Лидия Егоровна,

младший научный сотрудник сектора литературоведения Института языка, литературы и истории Коми Научного центра Уральского отделения РАН.

 

Работа выполнена в рамках Проекта Президиума РАН № 12-П-6-1013 «Опыт развития коми литературы: творческая индивидуальность и художественный процесс».

 

Иван Алексеевич Куратов (А. И. Гугов[1], 1839-1875) – основоположник коми литературы, просветитель, ученый-лингвист, переводчик, литературный критик, собиратель и исследователь фольклора. При жизни и в течение нескольких десятилетий после смерти он был известен как поэт только узкому кругу людей. Поэтическое наследие И. А. Куратова стало доступным читателю в 1920-1930 гг., когда его стихотворения нашли своего публикатора в лице известного коми ученого А. С. Сидорова. Известно, что часть куратовских произведений была утеряна, и дошедший до нас корпус текстов составляют более двух сотен стихотворений, отрывки из поэм «Пасъяс синтöмлöн» (Заметки слепого), «Нимтöм поэма» (Поэма без названия), «Ягморт» (Лесной человек), «Пама»; переводы, стихотворения детям, публицистические статьи и критические заметки, а также лингвистические работы - статьи и очерки[2]. При жизни И. Куратову удалось опубликовать два лингвистических труда – «Рецензию на Зырянскую грамматику Флёрова» (1864) и статью «Зырянский язык» (1865). Из художественных произведений И. Куратова на страницах «Вологодских губернских ведомостей» (1866) было опубликовано пять стихотворений поэта: «Зон» (Парень), «Гöль зон» (Парень-бедняк), «Том ныв» (Молодая девушка), «Пöрысь» (Старик) и «Понкöд» (С собакой) – под видом народных песен.

Коми лирика как род литературы появилась в первой половине XIX века. У ее истоков стояли В. А. Куратов (1820-1862), П. Ф. Клочков (1831-1853), П. В. Распутин (1820-1901), Г. С. Лыткин (1835-1907). Иван Алексеевич Куратов, пришедший в литературу чуть позже их, называл этих авторов «известными пиитами зырянскими». Коми литература XIX века возникла с поэтических произведений: сначала это был сбор фольклорных текстов – причитаний, лирических песен, а затем начался процесс создания оригинальных поэтических произведений на коми языке, в основном ориентирующих на народную поэзию и стихотворные переложения библейских тестов. В коми литературоведении начало осмысления художественного творчества коми поэтов XIX века положил И. Куратов. Он не только оставил отдельные высказывания о них. Но и пытался собрать воедино все появившиеся на коми языке произведения. Коми поэт в собственных конспектах приводит список своих современников, стихотворения которых он собирался, по-видимому, подготовить к печати. Однако «предприятие не удалось», как пишет поэт, или из-за «ничтожности» содержания произведений, или из-за того, что дошли они до него в «изуродованном» виде: «<…> первоначально хотел собрать все появившиеся на зырянском языке стихотворения известных пиитов зырянских: В. Куратова, Е. Лыткина, П. Клочкова и П. Распутина, к которым приплести, наконец, и свои изделия, и стихи моего приятеля А. И. Гугова. Но предприятие не удалось: бумаги В. Куратова были растеряны; из Е. Лыткина мне показали лишь ничтожное стихотворение «Ном» (Комар); стихотворения П. Клочкова, кроме «Мыйла бöрдан, муса нылö», оказались до того изуродованными, что я не решился в таком виде представить их. Марания же П. Распутина <…> до того плохи, что мне стало совестно переписывать их. Таким образом, в мою тетрадь войдут, кроме моих, только стихи А. И. Гугова, какие были найдены» [Куратов И.А., с. 209-210].

Будучи первым из коми поэтов, выбравшим в качестве основы своей поэзии литературную эстетику, И. А. Куратов был вынужден сам искать творческое обоснование коми поэзии и наметить пути ее дальнейшего развития. Творческая концепция любого поэта определяется в первую очередь в стихотворениях, посвященных теме поэта и поэзии. В них устанавливаются основные принципы творчества, взгляды на предназначение поэта. Тема поэта и поэзии тесно связано с осмыслением роли поэтами своего времени. Эта традиционная тема волновала таких поэтов, как Горация, Байрона, Жуковского, Державина, Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других. Философское осмысление роли поэта в обществе, тема призвания, избранности – эти мотивы встречаются в лирике всех мастеров слова. Не обошел эту тему молчанием и коми поэт, который хорошо знал поэтическую традицию, да и сам, разумеется, задумывался о значении поэтического дара. «Кодыр асланым ног сьылам, Шог-гаж морта-мортлысь кылам…» (Петь по-своему начнем – и вскоре Мы поймем друг друга в счастье и в горе[3]) – так определял Иван Куратов задачу своей поэзии.

В произведениях, посвященных теме творческого самоопределения, И. Куратов ставит и разрешает следующие вопросы: какими духовными чертами должен обладать поэт, какова роль поэта в обществе, в чем сущность самого процесса творчества, каковы судьба родного языка и будущее коми поэзии. И, несмотря на то, что теме поэта и поэзии посвящено не так уж много стихотворений: «Морт олöм» (Жизнь человека, 1857), «Коми кыв» (Коми язык, 1857), «Выль сьыланкыв» (Новая песня, 1860), «Сьылан менам, сьылан» (Песня моя, песня, 1860), «Кыдз быд морт, вöлi ме поэтöн» (Как каждый человек, был я поэтом, 1862), «Менам муза» (Моя муза, 1866), «Поэт» (1867), – все они чрезвычайно значимы для всего творчества коми поэта.

В центре внимания исследователей, рассматривающих проблему назначения поэта и поэзии в творчестве И. Куратова, естественным образом находится стихотворение «Менам муза» (Моя муза). Оно традиционно рассматривается как наиболее зрелая и глубокая самооценка куратовского творчества. А. Е. Ванеев считал, что «если бы даже осталось из его творческого наследия только одно это произведение, то и тогда его потомки имели бы право говорить о нем как о большом поэте» (Ванеев А.Е., с. 124). «Моя муза» является одним из программных стихотворений И. А. Куратова и относится к литературоведчески «изученной» части его лирики. О жанровой поэтике и особенностях образного строя писали А. Н. Федорова, В. Н. Демин, Г. И. Тираспольский, П. Ф. Лимеров, В. А. Лимерова. Стихотворение было написано И. Куратовым в 1866 году – в период его пребывания в Казани. За строками произведения, по словам В. А. Лимеровой, вырисовываются конкретные обстоятельства литературно-общественной жизни России 1850-70-х гг., выразившиеся, в частности, в разделении поэзии на «чистую» и «гражданскую» [Лимерова В.А., с. 79].

Авторское сознание проявляется уже в названии стихотворения, указывающее на то, что предмет изображения в тексте – это собственное литературное творчество лирического «я»: Менам муза – Моя муза. Для поэтов XVIII – и первой половины XIX вв. Муза не могла быть моей или чужой – она выступала в качестве символа поэзии как отрасли духовного творчества поэтического цеха, отношение к которому не могло быть определено эпитетами мой или чужой, ибо способность к поэтическому творчеству рассматривалась как дар свыше и в качестве такового «со смиреной благодарностью принималась». С ростом и распространением естественнонаучных знаний литературная одаренность индивида стала рассматриваться как его сугубо личное свойство, вследствие чего возникла возможность для применения к этому свойству местоимения мой и перемещение образа Музы из отвлеченно-аллегорической сферы в плоскость конкретно-социальных и даже обытовленных явлений [Тираспольский Г.И., с. 237-238].

В стихотворении коми поэта образ музы персонифицирован: она является и верным другом, и собеседником поэта, и критиком, и его соавтором:

 

Ичöтик фальш ас костын кöть петас,

Ас кежын ми серавламö сiйöс.

Регыд видламö и йöз водзын ми киöс,

Регыд босьтам ёнджык тема.

 

Если и сфальшивим меж собой мы где-то,

Посмеемся мы над нею сами.

Вскоре людям мы себя покажем,

Вскоре мы возьмем покруче тему.

 

Упоминание в стихотворении о камине можно истолковать как намек на самокритичную оценку поэтом собственных сочинений: И тетрадьöн дiнысь Югыдджыка биöс Öзтылам каминысь (И тетрадью нашей Мы ярче пламя Разожжем в камине).

И. А. Куратов начинает свое стихотворение с заявления: «Менам муза Абу вуза» (Моя муза Не продажна). Этими словами начинается произведение и ими же, но с небольшим изменением, оканчивается: «Моя муза Оз ло вуза» (Моя муза Не будет продажна). На первый взгляд может показаться, что начальная и конечная строки стихотворения отличаются только временной формой глагола: абу вуза – настоящее время (не продажна), оз ло вуза – будущее время (не будет продажна). Однако на самом деле заключительное двустишие наполняется содержанием, не свойственным зачину, оно становится некоторым выводом коми поэта о своей творческой деятельности. Именно заявлением И. Куратова: Менам муза оз ло вуза (Моя муза Не будет продажна) связано развитие образа Музы на всем протяжении стихотворения.

Первоначальная строка «Менам вуза абу вуза» становится понятна сквозь призму образов «базар» (рынок) и «ньöбасьысьяс» (покупатели). Речь идет о том, что во времена И. Куратова не было литературного рынка, где бы поэт, пишущий на коми языке, мог бы продавать «свой труд». Иван Куратов писал на коми языке, не имевшем литературы. На эту тему размышляет коми поэт в своих конспектах: «Зырянские стихотворения своего рода <…> редкость. <…> Когда есть народ, то ему нужно образование; познания же можно передать ему через его же язык… этот язык единственный орган распространения знания между зырянами. Мне многие из самых образованных зырян говорили противное. Им известно, что зырянский язык не развит, что на нем ученость свою нельзя показать, а коли этого уже нельзя показать, то для чего и писать по-зырянски? Им бы показывать только свою ученость, а народная польза в стороне…» [Куратов И.А., с. 211, 220]. Тем более в 1865 году И. Куратов покидает г. Усть-Сысольск (ныне г. Сыктывкар) и отправляется в г. Казань для учебы в школе полковых аудиторов (военных юристов), и таким образом получается, что ему не только негде было публиковать свои стихи, написанные на коми языке, но и некому было их читать: Базар вылö виршъясöс ог ыстö, Ньöбысьясöс виччысьны ог лысьтö (Вирши на базар не шлем мы с нею, На покупателей рассчитывать не смеем). «Базар» – это литературный рынок, где писатель мог бы публиковать свои произведения, и «покупателей» своего труда он не мог ждать, потому что не существовало соответствующего литературного рынка [Лимеров П.Ф., с. 4]. Вот почему, с этой точки зрения, Муза коми поэта И. Куратова становится «непродажна»: Менам муза абу вуза.

В стихотворении представлены два образа: образ Музы и образ лирического «я». Кто это «я»? И. Куратов или кто-то иной: «я» как обозначение И. Куратовым себя в качестве реально-биографического лица или «я» как наименование лирического героя стихотворения. «Я» беседует с Музой, которую к реальному лицу никак уже не перечислишь. Стало быть, и «я» здесь лицо не реальное, а художественно вымышленное. По существу, Муза – это двойник лирического героя, его вторая ипостась, которая по мере движения лирической фабулы стихотворения от зачина к финалу постепенно сливается с образом лирического героя в одно неразрывное целое: Регыд босьтам ёнджык тема Мед поэма Петкöдлас ханжаöс (Вскоре мы возьмем покруче тему Чтоб поэма Ханжу вам показала). П. Ф. Лимеров отмечает: «что касается музы, то ее женский род – это инверсия мужской сущности поэта, т.е. муза такой же «перевертыш», двойник А. И. Куратова, как и Гугов. В имени А. И. Гугова (Обратный) угадывается анаграмма имени самого И. А. Куратова» [Лимеров П.Ф., с. 5]. Именно в совместной работе лирического «я», позиция которого адекватна поэту, и его Музы будет развита их творческая программа: поэзия должна изображать страдания народа, голод и нищету, разоблачать тех, кто «упивается кровью бедняков»:

 

Регыд босьтам ёнджык тема,

Мед поэма

Петкöдлас ханжаöс,

Паразитöс, кодi йöзысь гырысь

И код гöрд йöз вирысь.

 

Вскоре мы возьмем покруче тему,

Чтоб поэма

Ханжу вам показала,

Паразита, кто людей крупнее,

И от крови людской краснее.

 

Большая направленность к народу, изображение его страданий, обличение его угнетателей – вот черты честной и неподкупной поэзии. Как раз заключительной строкой «Менам муза оз ло вуза» (Моя муза не будет продажна) и сказано о «беспродажности» поэзии. В понимании И. Куратова в этом и есть высшее предназначение поэта и поэзии [Лимерова В.А., с. 80].

Таким образом, начальными строками «Менам муза Абу вуза» подчеркивается состояние коми поэзии XIX века: во времена И. Куратова не было литературного рынка, где пишущий поэт на коми языке, мог бы «продать свой труд» и ждать «покупателей» своего труда (начиная с 1865 года поэт, жил вне своего языкового окружения). В заключительном двустишии «Менам муза Оз ло вуза» – «беспродажность» Музы состоит в том, что, взявшись за серьезные социальные темы, она становится «честной и неподкупной».

Здесь интересно будет отметить, что в первоначальном варианте стихотворения «Менам муза» Муза представлена «красавицей» и «скромницей», с которой поэт весело смеется и «жизнь проводит хорошо»: Сыкöд кыкöн Сералам ми долыда! Аддзад: муза мича, рам, Олöм лючки колльöдам! (Вдвоем с музой Смеемся мы весело! Видите: муза красивая, скромная. Жизнь проводим хорошо!).

Однако в окончательном варианте стихотворения коми поэт отказался от такой трактовки своей музы, он сделал это образ обобщенным, выделив лишь один признак – непродажность – и придав ему социальное звучание: Чтоб поэма Ханжу вам показала. Паразита, кто людей крупнее, И от крови людской краснее. Она становится не просто подругой и наперсницей интимных бесед, как в первом варианте: Вдвоем с музой Тайком Разговариваем мы прямо, Смеемся мы весело! Жизнь проводим хорошо! Она становится другом народа: Мед поэма Петкöдлас… И бур йöзсö, кодъяс öнi Олiганыс кынмöны и тшыгъялöны (Чтоб поэма Вам показала… И добрых людей, что сегодня Мерзнут, голодают).

Трансформация образа Музы повлекло за собой не только изменение словаря (вместо «сьыланкывъяс» появилось слово «виршъяс», добавились непоэтические слова: базар, фальш, паразит, ханжа) но изменение синтаксиса: вместо четких равномерных строк появились периоды различной длины. Ср.:

 

первоначальный вариант:

Сьыланкывъяснымöс оз

Ньöбны мукöдъяслысь моз!

Сёрнитам ми веськыда,

Сералам ми долыда!

Мый кöть? Пырö

Гуся жырö!

 

окончательный вариант:

Базар вылö виршъясöс ог ыстö,

Ньöбысьясöс виччысьны ог лысьтö!

Регыд видламö и йöз водзын ми киöс,

Регыд босьтам ёнджык тема,

Мед поэма

Петкöдлас жанжаöс…

 

Интонационные периоды различной длины в окончательном варианте стихотворения придают своеобразный ритм произведению, лишающий его напевности и позволяющий сохранить интонации живой речи. Для И. Куратова Муза не просто «прекрасная фея, порхающая и настраивающая на лирический лад», у него она заступница слабых и обличительница угнетателей.

Подводя итоги, отметим, стихотворением «Менам муза» И. А.Куратов определяет задачи и общественное назначение поэта и поэзии: достичь достоинства в поэтическом творчестве возможно лишь взявшись за серьезные социальные темы. «Менам муза» – это своеобразный литературный манифест, излагающий поэтическое «кредо» коми поэта.

 

Литература

 

1.                  Ванеев А. Е. И. А. Куратов и современная коми поэзия // Куратовские чтения. – Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1973. – С. 118-127.

2.                  Демин В. Н. Своеобразие стихотворения И. А. Куратова «Менам муза» (Моя муза) // Куратовские чтения. – Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1979. – Т. 3. – С. 68-74.

3.                  Куратов И. А. Художественные произведения. В 2-х томах. – Сыктывкар: Коми государственное изд-во, 1939. – Т. 1. – С. 201-220.

4.                  Лимеров П. Ф. И. А. Куратов: лейтмотивы творчества. – Сыктывкар, 2001 (Научные доклады / Коми научный центр УрО РАН; Вып. 431).

5.                  Лимерова В. А. Тема поэтического самоопределения в стихотворении И. А. Куратова // И. А. Куратов и проблемы современного финно-угроведения (сборник статей). – Сыктывкар, 2003. – С. 76-81.

6.                  Сидоров А. С. Неизвестный коми поэт // Парма ёль (=Лесной ручей). – 1923. – № 1-2. – С. 18-20. Большие заслуги ученого в подготовке к публикации юбилейного двухтомника сочинений И. А. Куратова: Художественные произведения. - Сыктывкар: Коми Госиздат, 1939. - Т. 1. - 324 с. Лингвистические работы.- Сыктывкар: Коми Госиздат., 1939. - Т. 2. - 136 с.

7.                  Тираспольский Г. И. Эхо пушкинской лиры. – Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1999. – С. 159-244.

8.                  Федорова А. Н. И. А. Куратов. Очерк жизни и творчества. – Сыктывкар: Коми книжное изд-во, 1960. – С. 115-116.

 

Поступила в редакцию 04.06.2012 г.