Типология несовершеннолетних корыстно-насильственных преступников
Маршуба Маралджан Оразнепесовна,
соискатель кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Национального университета «Юридическая академия Украины им. Ярослава Мудрого».
Статья посвящена выделению на основе анализа значительного эмпирического материала различных типов несовершеннолетних корыстно-насильственных преступников. С использованием сложного критерия типологизации автором конструируются определенные типы указанных преступников, делается вывод о полезности такой типологии в практической плоскости.
Ключевые слова: типология, несовершеннолетний, корыстно-насильственный преступник, типы преступников.
The article is devoted to selection on the basis of the analysis of the significant empirical material of different types of juvenile selfish and violent criminals. Using sophisticated criteria of the typology the author are designed for various types of these criminals, the conclusion is made about the usefulness of such typology in the practical plane.
Keywords: typology, juvenile, elfish and violent offender, types of criminals.
Постановка проблемы и ее связь с важнейшими научными и практическими заданиями
Ни одно углубленное криминологическое исследование личности преступника сегодня не обходится без обращения к проблематике типологизации лиц, совершивших преступление. Особенно часто обращаются исследователи к подобному методологическому инструментарию при криминологическом изучении несовершеннолетних правонарушителей. И это неслучайно, поскольку осуществление типологии преступников имеет важное научно-практическое значение, а именно:
1) позволяет лучше понять действительные причины преступного события;
2) осуществить криминологический прогноз дальнейшего поведения виновного в совершении преступления;
3) разработать конкретные меры предупреждения.
Состояние разработки проблемы.
Как показывает анализ специальной литературы, преступность несовершеннолетних значительно чаще становится предметом исследования, в то время как корыстно-насильственной преступности подростков уделяется намного меньше внимания, поскольку ее рассматривают либо в контексте всей преступности несовершеннолетних, или в массиве корыстно-насильственной преступности без дифференциации на возрастные особенности субъектов преступлений. К проблеме преступности несовершеннолетних, в частности, и такой ее разновидности, как корыстно-насильственная преступность, в разное время обращалось немало ученых-криминологов и криминалистов, среди которых следует отметить научные работы отечественных и зарубежных исследователей прошлого и современности: В.М. Бурдина, Н.И Ветрова В.В. Голины, Б.Н. Головкина, И.А. Двойменного, А.И. Долговой, В.П. Емельянова, А.П. Закалюка, К.Е. Игошева, А.Н. Костенко, М.В. Костицкого, Ф.А. Лопушанского, П.И. Люблинский, В.М. Оржеховской, П.П. Михайленко, Г.М. Миньковского, В.Ф. Пирожкова, А.П. Тузова, И.К. Туркевич, Н.В. Яницькой и др.
Однако и до теперешнего дня не разработано универсальной типологии личности несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника. Вместе с тем значительная мобильность и изменчивость современной жизни с ее многочисленными неблагоприятными аспектами, появление новых негативных информационных каналов воздействий на несформировавшуюся психику подростков требует вновь и вновь обращаться к проблемы возникновения побудительных мотивов агрессивного поведения несовершеннолетних лиц, направленных на противоправное завладение чужим имуществом. Кроме того, обращение к указанной проблематике является весьма актуальным, учитывая внедрение в Украине принципов ювенальной юстиции.
Целями данной публикации являются, во-первых, экспозиция когнитивных возможностей типологического метода в криминологии; во-вторых, обобщение предыдущего опыта в сфере проведения типологии несовершеннолетних преступников, в частности корыстно-насильственных; в-третьих, на основе изученного эмпирического материала формулировка авторской типологии указанных преступников.
Изложение основного материала
Как известно, типология представляет собой один из методов научного познания, сущность которого заключается в мысленном расчленении совокупности изучаемых объектов (например, предметов, событий, процессов и др.) на определенные классы (группы) и создании обобщенного (типового) образа представителя класса (группы) объектов. В этой связи нельзя не процитировать известное выражение К.Е. Игошева о том, что в криминологии типология призвана фиксировать то главное, без чего нет и не может бать личности преступника, раскрывать внутренние, устойчивые связи между существенными признаками, что содействует выявлению закономерностей, свойственных преступнику как типу [3, с. 55].
Типология проводится на основе группировочных признаков. Полагаем, что осуществить типологизацию несовершеннолетних корыстно-насильственных преступников по одному какому-то признаку, значит, не достигнуть тех задач, которые ставит перед собой типология как исследовательский метод. В этом случае речь может идти только лишь о классификации преступников (например, распределение массива преступников по полу, возрасту, роду занятий, наличию рецидива и т.д.). Таким образом, в отличие от классификации, в основе типологии должен находиться сложный группировочный признак (критерий), который позволит сформировать более-менее цельный морально-психологический образ конкретных типов правонарушителей. В отечественной криминологии, например, такими общепризнанными (сложными по своей структуре) критериями типологии являются характер совершаемых преступлений, а также глубина и стойкость антиобщественной направленности. Исходя из первого критерия, выделяются такие типы личности правонарушителей:
1) насильственный;
2) корыстный;
3) корыстно-насильственный;
4) неосторожный;
5) выявивший при совершении преступления правовой нигилизм и общественное неповиновение, а также пренебрежение своими общественными обязанностями.
На основании второго критерия различают:
1) случайный;
2) ситуативный;
3) неустойчивый;
4) злостный;
5) особо злостный типы личности преступника [4, с. 93-94; 7, с. 19-24; 8, с. 162-163].
Следует отметить, что приведенные типологии являются, пожалуй, универсальным инструментарием для исследования если не всех, то многих преступников, совершивших различные преступления. Но существуют также типологии правонарушителей, совершивших какой-либо один вид преступных проявлений (например, типология убийц, корыстно-насильственных преступников, лиц, совершивших преступления по неосторожности, и др.) либо относящихся по субъективному признаку к определенной группе (к примеру, несовершеннолетние преступники, женщины-преступницы, рецидивные преступники и др.).
В специальной литературе предпринимались и ранее попытки провести, с одной стороны, типологию несовершеннолетних преступников, а с другой стороны, корыстно-насильственных преступников. Так, Е.Ю. Шостко, следуя изложенной выше общеизвестной типологии А.Б. Сахарова, разделяет всех несовершеннолетних преступников на случайных, ситуативных, неустойчивых и злостных, отмечая при этом, что большинство несовершеннолетних, совершивших преступления, относится к первым двум типам [6, с. 256]. Таким же путем в свое время пошел и Г.М. Миньковский, который 30 лет назад указал, что применяя общую типологию личности преступников к рассматриваемому контингенту и несколько видоизменяя ее в соответствии со спецификой последнего, можно говорить о четырех основных типах несовершеннолетних, совершивших преступления в результате:
а) случайного стечения обстоятельств, легкомыслия и неподготовленности к сопротивлению ситуации, вопреки общей положительной направленности личности;
б) попадания в соответствующую ситуацию в результате неустойчивости общей направленности личности («шатающегося» характера);
в) преобладающей отрицательной направленности личности, не достигшей, однако, уровня устойчивости (несовершеннолетние, уже имеющие развитые отрицательные потребности, привычки и «опыт» мелких правонарушений, состоящие на профилактическом учете и т.п.);
г) относительно устойчивой антиобщественной направленности личности, обусловливающей поведение (несовершеннолетние, совершившие преступлении неоднократно, рецидивисты и т.п.) [5, с. 237-238].
Подтверждением нашей мысли относительно сложной структуры критерия типологизации подростков-правонарушителей есть и мнение известного российского криминолога А.И. Долговой, которая подразделяя несовершеннолетних преступников на такие типы, как последовательно-криминогенный, ситуативно-криминогенный и ситуативный, одновременно отмечая, что данные типы выделяются на основе комплексного критерия, учитывающего: характеристику микросреды обследованных; данные о предшествующем поведении; особенности связи такого поведения с преступным; специфику содержательной стороны сознания [2, с. 118-119].
Для понимания феномена корыстно-насильственной преступности подростков нам представляется недостаточно останавливаться только лишь на типологии несовершеннолетних преступников в целом. В типологии рассматриваемых нами преступников очень важно учитывать особенности формирования у подростков корыстно-насильственной мотивации. Ближе всего в этом плане типология корыстно-насильственных преступников. Поэтому нельзя обойти вниманием попытки провести типологию личности корыстно-насильственных преступников. На наш взгляд, наиболее полной из них является типология, представленная В.С. Батыргареевой. Все преступники, совершившие такой вид корыстно-насильственного преступления, как разбой, типологизированы автором на:
1) деградированных (полностью опустившихся, маргинальных);
2) «внутренне готовых» совершить корыстно-насильственное преступление;
3) «закоренелых» («упорных, «ярых»);
4) «скрытных»;
5) «напряженных»;
6) «осмотрительных»;
7) «идейных» [1, c. 116-129].
Выделение перечисленных типов разбойников стало возможным на основе комплексного критерия, состоящего из нескольких взаимосвязанных элементов, среди которых:
а) система ценностных ориентаций;
б) прошлое поведение и его связь с совершенным преступлением;
в) особенности условий формирования личности и условий ее проживания до совершения разбоя;
г) особенности совершения преступления и его маскировка;
д) связь между виновным и потерпевшим [1, с. 116].
Анализ изложенного позволяет еще раз убедиться в правильности выбранного нами методологического похода, согласно которому при типологизации несовершеннолетних корыстно-насильственных преступников необходимо использовать комплексный критерий конструирования тех либо иных типов. Таким образом, элементами сложного критерия типолозизации являются: доминантные социальные ценности и эмоционально-волевые моменты, составляющие каркас морально-психологического облика личности несовершеннолетнего преступника; предыдущий криминальный опыт; особенности возникновения преступного умысла и его реализации, прогноз последующего поведения, определяемый наличием жизненных перспектив. Выработанный критерий типологии личности несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника позволяет выделить такие типы:
1. Скрытно-рациональный тип несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника. Название данного типа правонарушителей как нельзя лучше отражает его специфику. Двумя ведущими характеристиками скрытно-рационального типа выступают скрытность собственных преступных намерений и преступный рационализм, который отображается в продуманности действий по подготовке, совершению и сокрытию преступного события. Действия преступника отличаются предельной осторожностью, предпочтением действовать без свидетелей в одиночку, чтобы ни с кем не пришлось делиться преступной выручкой и не быть изобличенным. Заранее выбирается жертва, которая должна представлять не только «материальный» интерес, но и бать в физическом плане более слабой, чем преступник. Такая предусмотрительность, на наш взгляд, свидетельствует об определенном уровне интеллектуального развития подростка, неслабой воле, целеустремленности, словом, о способностях, свойственным далеко не всем подросткам. Как правило, это подростки возрастом не младше 16-17 лет. Воспитываются в семьях разного социального статуса – могут быть выходцами как из неблагополучных семей, так и с семей с вполне нормальным реноме.
Совершение преступления такими подростками, как правило, тщательно планируется. Конкретные способы могут быть «позаимствованы» из просмотренных кинофильмов, материалов прессы, рассказов приятелей и т.д. Местом совершения преступлений являются жилище жертв, уединенные места, поскольку виновные стремятся совершить «неблаговидный» поступок «без посторонних», в условиях неочевидности. После совершения деяния предпринимают меры к его сокрытию. Опасность этого типа правонарушителей заключается в том, что они прибегают к тяжкому насилию, заканчивающемуся для потерпевшего нередко смертью. К этому типу корыстно-насильственных преступников, как правило, относятся те, кого в повседневной жизни окружающие практически не замечают, в поведении которых не наблюдается ничего противоправного. Такие подростки редко сожалеют о случившемся, избегают огласки своего деяния, жестоки по натуре. Совершение тяжкого корыстно-насильственного преступления есть показатель крайней циничности, испорченности таких личностей. При этом насилие над жертвой в момент завладения имуществом последней носит сугубо инструментальный характер, являясь необходимым способом реализации корыстной мотивации. Но доминантой здесь всегда есть корысть (в противоположность иным типам корыстно-насильственных преступников, у которых мотивационный комплекс намного сложней).
Но, к счастью, таких правонарушителей немного. Вместе с тем трудно сделать прогноз относительно их дальнейшего поведения. Отсутствие, во всяком случае, глубокого раскаяния наводит на мысль, что в их судьбе это далеко не последнее противоправное деяние. Из всех типов корыстно-насильственных правонарушителей данный тип – самый сложный в плане мер предупреждения, требующий особого продуманного подхода к коррекции его личности. Такая работа в отношении конкретного подростка требует всегда строго индивидуального подхода.
Ярким примером скрытно-рационального типа несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника является 17-летний подросток В., который был осужден за умышленное убийство из корыстных побуждений 78-летней пенсионерки Д. Подросток рос в вполне благополучной семье, в которой были оба родителя. Семья проживала в районном городке, родители имели работу. Подростка не баловали, но в то же время и не обделяли вниманием. Желая иметь деньги на карманные расходы, электронную технику, за которые не пришлось бы отчитываться перед родителями, Д. задумал убить престарелую одинокую соседку, которая жила через несколько домов. Подросток точно знал, когда пенсионерке почтальон приносит пенсию, понимал, что после исчезновения пожилой женщины никто сразу не кинется. По крайней мере, близких родственников у нее не было. Однажды под вымышленным предлогом Д. проник в дом потерпевшей, где нанес ей смертельную рану молотком в голову, от которой женщина скончалась на месте. Прикопав убитую в сарае, несовершеннолетний завладел довольно крупной суммой денег, которую планировал спрятать и не тратить всю сразу. Рассчитывал, что пропажа женщины обнаружится после его отъезда к родственникам на летние каникулы. Однако, как и многие подростки, Д. не смог устоять перед искушением взять в сарае потерпевшей велосипед, который многие годы там хранился. На этот факт обратили внимание родители и соседи, что собственно и привело к изобличению виновного. Во время беседы Д. довольно спокойно излагал факты происшедшего события, ссылаясь на то, что деньги ему были нужнее, чем соседки, которой и так оставалось жить недолго. Чувства раскаяния не выказывал. Со слов Д. приговор он воспринял спокойно, отметив, что могло быть и хуже. В дальнейшем, сказал, что так делать не будет (из беседы с осужденным Д.).
2. Демонстративно-дерзкий тип несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника. Отчасти этот тип есть отражением возрастных проявлений подростковой психологии (нередко протестного, демонстративного, гипертрофированного характера). Подобные проявления свойственны периоду бурного взросления, но в данном случае последнее сопровождается существенным отклонением от поведенческих норм, выражающимся в противоправных действиях. У корыстно-насильственных преступников указанной типологической группы наряду с корыстной мотивацией нередко доминирует желание самоутвердиться в собственных глазах и заработать «авторитет» среди своих приятелей. Мишенью для такого зарабатывания авторитета становятся как лица, знакомые с виновными, так и посторонние им люди. Очевидный для всех и каждого характер преступления, которое нередко совершается в присутствии случайных свидетелей, есть неким подобием бравады, демонстрации своей взрослости, безнаказанности и силы. Такие преступления быстро раскрываются, поскольку местом их совершения, как правило, становятся районы неподалеку от места проживания виновных; сами преступные деяния совершаются в группе, а имущество сбывается практически непосредственно на месте совершения преступления (в ближайших торговых точках, сервисных центрах (если речь идет об электронике), учебных заведениях, в компаниях, в которых проводится свободное время, и т.д.). Иногда похищенные вещи оставляют себе как некий атрибут «взрослого» поступка, каковым им видится противоправное деяние. Полученные преступным путем деньги тратятся на развлечения, еду, алкоголь, мобильные телефоны и др.
Данная категория несовершеннолетних правонарушителей являются преимущественно выходцами из неблагополучных слоев населения, следствием чего становится трудовая незанятость, незавершенность образовательного цикла, предпочтение в проведении времени в компаниях с антиобшественной направленностью, нахождение на иждивении у других членов семьи и т.д. Совершение преступления никогда не планируется заранее, катализатором агрессивных действия нередко становится употребленный алкоголь. Также не продумываются и действия по маскировке совершенного деяния, линия поведения после предъявления обвинения. В случае задержания сотрудниками правоохранительных органов ведут себя дерзко, возмущенно, могут оказывать сопротивление. Прогноз дальнейшего поведения таких подростков (после отбывания наказания) в целом неблагоприятный.
Примером приведенного типа может служить 16-летний подросток М., который вместе с 18-летним П. договорился о завладении в темное время суток чужим имуществом кого-либо из прохожих, находящихся в состоянии алкогольного опьянения. При этом предварительно распределили роли, около 22 ч., наблюдая за лицами, выходящими из магазина, они заприметили гр-на К., который явно был не трезвым. В присутствии свидетелей, применяя к потерпевшему насилие, опасное для жизни и здоровья и выразившееся в нанесении сильных ударов в голову, вследствие чего К. потерял сознание, завладели мобильным телефоном стоимостью 1268 грн, деньгами в сумме 100 грн. После этого скрылись с места преступления. Через два дня после данного события в безлюдном месте (учитывая факт предыдущего «риска» совершения преступления в многолюдном месте при свидетелях) в темное время суток молодые люди в том же составе совершили нападение на потерпевшую О. с целью завладения ее личным имуществом, причинив ей ущерб на сумму 2804 грн. После совершения преступления виновные скрылись.
На предварительном следствии и в суде несовершеннолетний М. свою вину отрицал, заявив, что умысел возник не у него, никакого насилия он не применял, вообще стоял в стороне, денег от проданных П. телефонов не получал. Также заявив, что работники милиции оказывали на него давление с целью оговорить П., уголовное дело расследуется с обвинительным уклоном, вследствие чего нарушаются его права. Указанные заявления были предметом разбирательства прокуратуры, в ходе которого изложенные факты не подтвердились, поскольку являлись надуманными и выступали способом защиты от предъявленного обвинения в совершении тяжких умышленных корыстных преступлений.
Изучением личности несовершеннолетнего М. установлено, что правонарушитель (гр-н одной из Среднеазиатских республик) воспитывался в многодетной цыганской семье. В подростковом возрасте ушел из семьи, бродяжничая, добрался до Украины. Временное жилище нашел у лиц, которых считает своими дальними родственниками. На момент совершения преступлений не работал и не учился, образования не имеет вообще. По последнему мету жительства характеризуется отрицательно. Все свое время проводил в компании со вторым виновным П. На досудебном расследовании заявил, что об уголовной ответственности не думал, просто нужны были деньги, а отобрать их – было единственным вариантом решить проблему отсутствия денег. Можно отметить, что подросток отличается сильной волевой, выносливостью, среди преобладающих черт характера – дерзость, резкость, бескомпромиссность.
3. Неустойчиво-внушаемый тип несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника. Обычно такие подростки совершают преступление неожиданно для себя под влиянием иных лиц, поскольку безнравственные и нигилистические элементы сознания у такой личности выражены в целом незначительно. Поэтому преступление совершается под решающим влиянием ситуации, возникающей не по вине этого лица, в известной мере для него необычной, в которой другими субъектами нарушаются моральные и правовые нормы [2, с. 120]. В процессе совершения преступления выполняют второстепенные роли, как правило, пособника, никогда практически не решаются на совершение преступления в одиночку и не выступают лидерами, организаторами противоправных деяний. Степень агрессивности у таких лиц минимальна. Какая-либо агрессия обусловливается скорее испугом, страхом, неуверенностью в собственных силах, чем какой-либо потребностью в самоутверждении. Свои действия оправдывают желанием помочь товарищу, которого рассматривают как кумира, «в сложной ситуации». При изобличении не запираются, дают подробные показания, раскаиваются. Иногда имеет место явка с повинной. Данный тип личности несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника представлен преимущественно подростками 14-15 лет, у которых сильна игровая потребность с одновременной зависимостью от референтной группы либо конкретного человека. В предыдущей биографии таких подростков противоправные действия есть исключение, нежели правило. Характеризуются положительно либо нейтрально, обычно учатся или работают. Прогноз их ресоциализации, как правило, благоприятен, поэтому правосудие к данным подросткам в целом снисходительно.
Иллюстрацией данного типа может бать такой случай из практики. 16-летний подросток М. воспитывался в полной семье среднего достатка, прилежно учился в колледже. Среди его товарищей был 21-летний Б., дружбу с которым он очень «ценил», тянулся к нему, всегда и во всем полагаясь на него. Б. был студентом высшего ученого заведения. Однажды М. и Б. находились в ночном клубе, где у Б. произошла ссора с неизвестным из чужой компании. Около 2 часов ночи, выйдя из клуба, они увидели незнакомого им К., который, как показалось Б., следовал за ними. У Б. возник умысел на завладение имуществом, которое принадлежало потерпевшему К. Подросток М. с ним безоговорочно согласился. Возле торгового киоска Б., выдавая себя за сотрудника милиции, показал потерпевшему студенческий билет, который был принят за удостоверение личности, и, угрожая насилием, опасным для жизни и здоровья лица, подвергшегося насилию, направил в область живота потерпевшего дуло газового (сигнального) пистолета, воспринятого последним как огнестрельное оружие. Одновременно М., находясь рядом с потерпевшим К., воздействуя на потерпевшего психологически, поддерживал своим присутствием преступные действия второго соучастника (в том числе держал в руке пистолет, который ему передал Б.). Назначая М. наказание, суд учел его положительную характеристику, факт учебы в колледже, наличие постоянного места проживания, отсутствие сведений, которые бы компрометировали его в прошлом.
4. Смешанного генезиса тип несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника. Предложенное название, конечно же, весьма условно. Им мы хотим лишь подчеркнуть, что иногда личность подростка-правонарушителя представляет собой сложный морально-психологический конгломерат черт, признаков, свойств различного характера. Так, допустим, в одном подростке могли сочетаться выполнение роли активного участника, проявление дерзости и агрессивности во время совершения корыстно-насильственного преступления и полная подавленность, безволие и удрученное состояние во время расследования события правонарушения. Либо наоборот: примитивизм потребностей, неразвитость моральных качеств, внушаемость сочетается с изворотливостью на следствии, обусловленной желанием всячески приуменьшить собственную вину, взвалить ответственность за произошедшее на других. Специалистами подчеркивается, что причиной таких метаморфоз может быть и влияние алкоголя и наркотиков на организм подростка (почти 40% несовершеннолетних совершали умышленные убийства из корыстных побуждений, грабежи, разбои и иные корыстно-насильственные преступления в состоянии алкогольного опьянения и около 7% – в состоянии наркотического опьянения). К тому же «успешная» приспосабливаемость к новым условиях, в которых подросток находится после совершения преступления (предварительное заключение, отбывание наказание в воспитательной колонии и т.д.) может и не вписываться в то, что на свободе подросток мог быть изгоем, чувствовать себя никому не нужным, лишенным элементарной заботы.
Линия поведения таких подростков, на первый взгляд, кажется непоследовательной, алогичной, не вписывающейся в какой-либо один из вышеприведенных типов. Таких несовершеннолетних правонарушителей как раз и следует относить к корыстно-насильственным преступникам смешанного генезиса. Как правило, данный тип представлен подростками 14-15 лет. Что касается прогноза их дальнейшего поведения, то он затруднен. В таких случаях многое зависит от правильно подобранной методики коррекции негативных черт и свойств личности несовершеннолетнего преступника с корыстно-насильственной направленностью.
В качестве вывода необходимо подчеркнуть, что предложенная типология личности несовершеннолетнего корыстно-насильственного преступника может представлять интерес не только для криминологии, но и для практики расследования преступлений, а также для повышения эффективности процесса отбывания подростками наказания.
Литература
1. Батиргареєва В. С. Кримінологічна характеристика та попередження розбоїв, поєднаних з проникненням у житло. – Х.: Одісей, 2003. – 256.
2. Долгова А.И. Социально-психологические аспекты преступности несовершеннолетних. – М.: Юрид. лит., 1981. – 160 с.
3. Игошев К.Е. Типология личности преступника и мотивация преступного поведения. – Горький: Горьк. ВШ МВД СССР, 1974. – 168 с.
4. Криминология: Общая часть: учебник / под ред. Орехова В.В. – СПб.: Изд-во С.-Петербург. ун-та, 1992. – 216 с.
5. Криминология: учебник / под ред. Б.В. Коробейникова, Н.Ф. Кузнецовой, Г.М. Миньковского. – М.: Юрид. лит., 1988. – 384 с.
6. Кримінологія: Загальна та Особлива частини: підручник / І. М. Даньшин, В. В. Голіна, М. Ю. Валуйська та ін.; за заг. ред. В. В. Голіни. – 2-ге вид., переробл. і допов. – Х.: Право, 2009. – 288 с.
7. Сахаров А.Б. Личность преступника и типология преступников // Соц. законность. – 1973. – № 3. – С. 19-24.
8. Сахаров А.Б. О личности преступника и причинах преступности в СССР. – М.: Госюриздат, 1961. – 279 с.
Поступила в редакцию 10.10.2013 г.