Экспертиза места происшествия: понятие, сущность и возможность назначения при расследовании преступлений

Пирог Игорь Владимирович,

кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры криминалистики, судебной медицины и психиатрии Днепропетровского государственного университета внутренних дел, Украина.

На современном этапе социально-экономического развития общества преступность, к сожалению, профессионализируется. Совершенствование правоохранительными органами средств и методов противодействия преступности заставляет преступный мир повышать уровень своей организации, техническое оснащения, что способствует выбору утонченных способов совершения преступлений. В этих условиях следователю всё сложнее вести расследование без использования специальных знаний. Их использование нужно не только при выявлении, фиксации и изъятие следов, а и для общей оценки обстановки места происшествия, объяснения фактов возникновения определенных следов, мест их расположения, времени возникновения и т.п., что может свидетельствовать о механизме события в целом. Процесс исследования следов с использованием специальных знаний, оценка выявленных при этом признаков и свойств объектов, а также формулировка выводов, что фактически происходит при осмотре мест происшествий по определенным видам преступлений, есть, на наш взгляд, не чем иным, как экспертизой.

Впервые проведение экспертного исследования на месте происшествия было предложено Б.М. Комаринцем. Он выделял три случая проведения криминалистической экспертизы места происшествия: «1. Когда для решения возникающих вопросов, важно исследовать не только отдельные вещественные доказательства, а и обстановку места происшествия. 2. Если для ее успеха нужно исследовать взаимосвязь между следами на разных предметах, которые находятся на месте происшествия. 3. Когда вещевые доказательства со следами преступления или преступника не могут быть доставлены с места происшествия в криминалистическую лабораторию из-за громоздкости или вследствие их порчи при транспортировке».[1]

Рассматривая принципы судебной экспертизы, А.В. Дулов выделял одним из них проведение экспертизы на первичных доказательствах. Условием соблюдения этого принципа он считал исследование экспертом первичной обстановки места события. «В ряде случаев экспертизу нужно назначить еще тогда, когда обстановку места происшествия не нарушено. Во многих случаях бывает очень важно, чтобы эксперт смог ознакомиться со всеми деталями первичной обстановки места происшествия, так как следователь при составлении протокола осмотра может упустить, не обратить внимания на такие факты, которые необходимы будут эксперту для дачи заключения».[2] В данном случае автор рассматривал исследование места происшествия как начальную стадию экспертизы.

За введение в практику расследования преступлений экспертизы места происшествия выступил Г.Л. Грановский, определив её как «криминалистическую ситуационную экспертизу места происшествия». Он отмечал, что «место происшествия должно стать объектом криминалистической ситуационной экспертизы и в случаях, когда для его исследования необходимы специальные познания, передаваться целиком в распоряжение эксперта».[3] По мнению Г.Л. Грановского ситуационная экспертиза не исключает проведение осмотра места происшествия, а её предмет значительно шире и включает установление способа подготовки, совершения и сокрытия преступления; времени и места его совершения; личности пострадавшего и преступника; транспортных средств; орудий взлома; этапов совершения преступления; свойств предметов, исчезнувших с места происшествия; причин изменения обстановки и т.п.[4]

Позицию Г.Л. Грановского довольно детально проанализировал Р.С. Белкин. Не соглашаясь с концепцией Г.Л. Грановского, он определил вопросы, которые, по его мнению, не нашли ответа в предложенной модели ситуационной экспертизы: «1. Когда следователь должен сделать вывод о необходимости назначения ситуационной экспертизы и что означает «передать место происшествия целиком в распоряжение эксперта»? 2. Кто определяет состав экспертов разных специальностей, привлекаемых для исследования отдельных элементов и подсистем ситуации, и почему результаты их исследований должен обобщать, а, следовательно, и оценивать эксперт-криминалист? Кто в данном случае исследует место происшествия в целом? 3. Что остается на долю следователя, если ситуационная экспертиза означает широкий подход, охватывающий событие в целом и его элементы, практически исчерпывая, таким образом, весь предмет доказывания? Действительно ли ситуационная экспертиза может обладать такими возможностями?».[5] В концепции Г.Л. Грановского, по нашему мнению, действительно есть спорные позиции, отмеченные Р.С. Белкиным. Следует заметить, что данная концепция, к сожалению, не нашла достаточно углублённой дальнейшей разработки со стороны автора. Недостаточно уделялось ей внимания и со стороны других учёных, что мы считаем не правильным.

В целом, за исключением незначительных позиций, теорию Г.Л. Грановського считаем на сегодня достаточно актуальной и поддерживаем существование экспертизы места события, как отдельного вида экспертизы. Объектом данной экспертизы будет обстановка места происшествия в целом, субъектом проведения – судебный эксперт, или группа экспертов в зависимости от сложности конкретной обстановки. За возможность назначения такой экспертизы высказалось 62 % опрошенных нами следователей и 65 % экспертов.

Решение вопроса о проведении данной экспертизы должно возлагаться исключительно на следователя. Он должен принимать такое решение после получения сообщения о совершённом преступлении или ознакомлении с обстановкой места происшествия. Момент принятия решения о назначении экспертизы места происшествия зависит от многих факторов и, прежде всего, от вида преступления. По таким преступлениям как: кражи; умышленные убийства; нарушение правил безопасности дорожного движения; незаконное обращение с оружием, боевыми припасами или взрывными веществами; нарушение противопожарных правил или поджоги; отдельные преступления против окружающей среды, на наш взгляд, возможно назначение экспертизы места происшествия уже после получения первичной информации.

Предложив экспертизу места происшествия, Г.Л. Грановский не исключал проведение, наряду с ней, следственного осмотра. По нашему мнению, проведение осмотра и экспертизы места происшествия одновременно нецелесообразно. Экспертиза места происшествия является понятием значительно более широким, чем следственный осмотр и включает в себя не только осмотр предметов, которые составляют обстановку места происшествия, а и их исследование. При формировании выводов, эксперт обязательно в описательной части должен указать обстановку места происшествия, расположение и признаки отдельных её деталей, что является частью протокола осмотра. Заключение эксперта может быть и средством фиксации первичной обстановки места события, и отображать результаты исследования. Еще одним аргументом относительно нецелесообразности проведения осмотра – это обязательное нарушение следователем первичной обстановки места происшествия во время динамической стадии осмотра, в то время как объектом экспертного исследования должна быть обстановка места события в первоначальном, нетронутом виде.

Экспертиза места происшествия является сложным видом исследования, который обусловлен большим количеством объектов и их разнообразием. Поэтому, во многих случаях, она может быть комплексной или комиссионной. Например, при исследовании места пожара с наличием обгоревшего трупа комплексную экспертизу должны проводить эксперт-пожаротехник, судебно-медицинский эксперт и криминалист. При совершении кражи из частного дома, объектом экспертизы может быть не только внутренняя обстановка, а и прилегающая территория. Учитывая большое количество возможных следов, а отсюда и значительный объём работы, может быть назначена комиссионная экспертиза, к проведению которой будет привлечено несколько экспертов-криминалистов. Состав экспертов, необходимых для проведения экспертизы определяет следователь. При этом он может воспользоваться консультацией руководителя экспертного подразделения.

Назначение экспертизы места происшествия предоставляет возможности экспертам исследовать объекты в первичном виде. При проведении традиционных экспертиз объекты, которые поступают на исследование, изымаются во время проведения следственных действий и поступают на исследование через определенное время. Не исключаются также повреждения следов при изъятии с помощью технических средств или в случае изъятия вместе с объектом при неправильной его упаковке. Все эти факторы могут отрицательно повлиять на результаты экспертизы. Экспертиза места происшествия и находящихся на нём следов нивелирует указанные недостатки и повышает качество исследования.

Одним из преимуществ назначения экспертизы места происшествия также является повышение объективности выводов эксперта. При производстве отдельных видов экспертиз, например: взрывотехнической, пожарно-технической, автотехнической в качестве объектов исследования используются протоколы следственных действий: осмотра места происшествия, допросов свидетелей, потерпевших, подозреваемых, других следственных действий. Но информация, которая содержится в протоколах следственных действий, имеет определенную степень субъективности, которая зависит как от самого следователя, так и от других участников следственных действий. Особенно это касается протокольной фиксации результатов вербальных следственных действий. На процесс формирования показаний допрашиваемого, который делится на три стадии: восприятие, запоминание и воспроизведение, влияют разные субъективные и объективные факторы. В конечном результате информация, которую мы получаем при допросе, является субъективной. При использовании этой информации во время проведения экспертизы эксперт может дать категорически положительный вывод. На наш взгляд, не может быть категорического вывода, основанного на вероятной информации. При проведении экспертизы места происшествия, где информация воспринимается непосредственно экспертом, такого быть не может.

Изложенные доводы относительно преимуществ экспертизы места происшествия, по нашему мнению, являются весомыми и заслуживают на рассмотрение данной экспертизы в качестве самостоятельного вида в теории криминалистики и судебной экспертологии, а также возможности её внедрения в практику расследования отдельных видов преступлений.

Литература

1.                  Белкин Р. С. Курс криминалистики: учеб. пособие для вузов. – 3-е изд., дополненное / Р. С. Белкин. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2001. – 837 с.

2.                  Грановский Г. Л. Криминалистическая ситуационная экспертиза места происшествия / Г. Л. Грановский // Реф. науч. сообщ. на теорет. семинаре – криминалист. чтениях 21 апреля 1977 г. – М., 1977. – Вып. 16. – С. 3-17.

3.                  Дулов А. В. Воросы теории судебной экспертизы / А. В. Дулов. – Минск: Изд-во БГУ, 1959. – 188 с.

4.                  Комаринец Б. М. Участие экспертов-криминалистов в проведении следственных действий по особо опасным преступлениям против личности / Б. М. Комаринец // Теория и практика судебной экспертизы. – М., 1964. – Вып. 1 (11). – С. 21-26.

Поступила в редакцию 16.12.2013 г.