Технократизм как практическая реализация дегуманистических взглядов в управлении экономическими структурами
Андрющук Алексей Анатольович,
соискатель кафедры философии культуры и культурологии гуманитарного факультета Луганского университета им. Владимира Даля.
Научный руководитель – доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой философии культуры и культурологии, декан гуманитарного факультета Луганского университета им. Владимира Даля
Лугуценко Татьяна Валентиновна.
Сегодняшняя постнеклассическая (синергетическая) парадигма рассматривает объекты современных междисциплинарных исследований как уникальные системы, характеризующиеся открытостью и саморазвитием. К таким системам можно отнести и человека. С этим подходом, в частности, созвучна и методология интервальной антропологии, согласно которой в мире человек не может рассматриваться иначе как многомерный и многоуровневый феномен, проявляющийся или обнаруживающий свое присутствие в различных интервалах бытия.
Культура, политика, экономика в условиях современного информационного пространства обязывают современных исследователей переосмысливать перспективы развития культуры, а также принуждают адекватно оценивать возможности нового типа информационного пространства и создавать необходимые условия для реализации его позитивного потенциала. Воспринимая пространство как окружающий разнообразный мир культуры, информационное пространство мы определяем как доминантную составляющую часть современного пространства культуры, которая определяет уровень, характер и направление культурного развития и предопределяет сущность развития составляющих частей культуры: духовности, ментальности, видов деятельности. Сегодня эта проблема активно исследуется современными учеными. Например, М.Л.Яковенко, исследуя информационное пространство культуры, говорит, что «информационное пространство культуры необходимо рассматривать как условие и общую почву для формирования парадигмального поля научного знания, функциональный элемент культуры и ее сущность. В точном логико-философском контексте его основным смысловым определением является «информация», тогда как «пространство» является обобщающим понятием и значит предельно возможный объем циркулирующего знания или сведений, которые находятся в активном или пассивном состоянии» (Яковенко М.Л., С.12).
Культура постмодерна обеспокоена проблемой сложности мира и человека и поиска соответствия между этими уровнями сложности. Осваивая мир, мы переосмысливаем его культурные образы. Важные проблемы бытия человека рассматривали мыслители культуры разных эпох: поиски смысла жизни, смысла существования человека и всего человечества; самоопределение и самоутверждение и самореализация в движении к абсолюту, приобретение духовности, духовного потенциала и опыта ценностного самоопределения, который воплощается и в ценностях культуры, и в религиозно-мифологических культах. Эти проблемы имеют философско-антропологический смысл. Сегодня в понимании современного человека культура становится настолько широким понятием, что теряет собственные онтологические границы. Постмодернистские претензии одно время содействовали трансформации и деконструкции культурного пространства и посеяли идеи плюрализма, релятивизма и мультикультурализма в сознании человека: изменилась система оценки ценностей и понимания жизни. По словам М.А. Журбы: «рассматривая процесс векторной сегментации культуры, хотим мы или нет, мы не можем обойти вопрос типологии культуры и ее структуры, которая на сегодня, к сожалению, так и не решена» (Журба Н.А., С. 210).
В рамках парадигмы техногенной цивилизации человек представляет собой прежде всего деятельное существо, с его господством над природой, использованием ее ресурсов для обеспечения своих эгоистических стремлений, направленных на достижение комфортности проживания путем реализации экономического интереса и власти. Система ценностей и жизненных смыслов человека привела к формированию новой парадигмы развития общества на основе прогресса.
Одним из самых катастрофических последствий техногенной цивилизации несомненно является глубокий антропологический кризис – превращение человека «умного» и «умелого» в «машину желания». Человек оказался в экзистенциально-предельном состоянии, которое вызывает, с одной стороны, угрозу разрушения родовых характеристик человека и идентичности, а с другой – насущную необходимость осмысления собственной границы. Факт отставания духовно-нравственного компонента стратегии человечества от ее научно-технологической составляющей стал толчком к созданию проектов собственного выживания на основе новых культурных парадигм.
Подчеркнем, что эпоха Просвещения и промышленная революция одновременно с созданием научно-технического базиса сформировали особую морально-этическую атмосферу рыночной экономики. Однако в хозяйственной истории человечества отношение к человеку как к определенному ресурсу не всегда было доминирующим. Поведение «человека хозяйствующей» ранее определялось преимущественно внеэкономическими факторами, прежде всего, сохранением и самовоспроизведением локального общества в физическом и культурном смысле. В контексте нашего анализа, модель экономической культуры адекватно может объяснить экономическое поведение хозяйствующего субъекта. Однако, экономическая социология, глубоко изучая различные социальные механизмы, оказывающие влияние на протекание экономических процессов, ориентирует нас на выявление более широкого круга социальных факторов, воздействующих на экономическое поведение. Подчеркнем, что субъект экономических отношений относительно независим, в той или иной мере эгоистичен, как правило, рационален и в большей или меньшей степени информирован. Однако экономическую социологию в первую очередь интересует то, какое влияние на выбор того или иного типа экономического поведения оказывают такие факторы, как: принадлежность субъекта к определённой социальной страте, структура его связей внутри социально-профессиональной группы, сложившаяся система отношений с представителями других групп. Экономическая социология старается выяснить, какова роль экономической культуры в регуляции экономического поведения субъекта и каким образом социальные стереотипы воздействуют на этот процесс.
В капиталистическом обществе экономическая сфера, которая функционирует независимо от воли и сознания людей, противостоит всем другим сферам. На основании сравнительного анализа подходов к проблеме человека как такового и «человека экономического» показано, что в европейской цивилизации параллельно развивались два направления: гуманистический и технократический. Абсолютизация научно-технической парадигмы европейской цивилизации, с одной стороны, обусловила технократические тенденции в управлении обществом и производством, а с другой – породила стремление к гуманизации субъект-субъектных отношений. Признание самоценности человеческой индивидуальности составляет одну из самых важных характеристик того гуманистического идеала, который сложился в современной культуре и философии. Дальнейшее игнорирование в экономических организациях подсистемы «Человек» может стать причиной серьезных локальных или глобальных социальных катастроф. С одной стороны, человек является творцом новых вещей и услуг, улучшающих качество жизни, а с другой – человек способен на разрушение своей жизни, в частности путем создания таких отношений между людьми в рыночной экономике, которые становятся причиной феномена отчуждения.
Возникновение глобализма в экономической сфере, порожденного транснациональными корпорациями, заставляет людей и государства приспосабливаться к этой мировой виртуальной системе, многократно усиливая тенденции технократизации и, как следствие, дегуманизации экономики. В результате человек переживает кризисное состояние, теряясь в геополитической ориентации, теряя свою социальную идентичность и уникальность личностного бытия.
Технократические тенденции в экономике отражаются, прежде всего, в технократических подходах к управлению персоналом в экономических структурах. Технократизм как стиль мышления имеет глубокие гносеологические корни, выступая в виде современной формы догматического мировоззрения. В свою очередь, догматическое мировоззрение базируется на историческом опыте взаимодействия человека с природой. На самых ранних стадиях формирования человеческого сообщества технические новшества и технологические навыки были связаны со всей природой человека. Радикальные изменения в «жизнеориентированной экономике» произошли тогда, когда техника и технологии превратились в инструменты усиления власти и увеличение богатства путем систематической организации повседневной хозяйственной деятельности. Совпадение по месту и времени таких феноменов, как открытие античной философии и науки, обогащенных великими изобретениями, обусловило доминирование технократического стиля мышления в экономической сфере.
На стадии зрелого индустриального общества, где основную часть технократии представляют менеджеры, именно технократы приобретают большую и даже решающую власть в сфере производства товаров и оказания услуг. Повышение статуса технократов как ведущей и решающей силы общества, по мнению сторонников технократизма, является закономерным результатом перехода к современному постиндустриальному обществу. Однако, как показывает мировая практика, никакие интеллектуальные технологии не позволяют заменить человека, обладающего способностями постижения сложной проблемы во всей ее целостности. В частности, дискуссия между гуманистами и технократами приобретает новый смысл в идеологии трансгуманизма, политическим идеалом которого является полицентральна система власти, координирующий деятельность людей как автономных агентов.
Но феномен «отчуждения» в сфере социально-экономических отношений в технократическом обществе в значительной степени пронизывает сферу субъект-субъектных отношений, заменяя их субъект-объектными, поскольку работник рассматривается как объект управления с целью получения максимальной прибыли . В течение всего индустриального этапа развития общества были проанализированы и предложены множество стилей и методов управления. Однако, все эти методы находились в рамках кибернетического подхода, основанного на распределении систем, управляющих и управляемых и на факторе обратной связи как одного из ключевых атрибутов. В центре находится человек, его аксиологическая реакция на навязывание менеджментом корпоративной культуры, стремление в любой ситуации сохранять свои личностные и коллективные ценности.
Одним из основных направлений в антропологическом измерении организационных структур становится признание фундаментального значения процессов транскоммуникации культуры и поведения как источника распределения энергии на разных циклах развития организации как специфической системы. В качестве примера можно рассмотреть процессный метод управления бизнесом, в основе которого лежит творчество, понимаемое как свобода и ответственность. Содержанием и главной целью процессного управления является создание условий для максимального раскрытия творческого потенциала сотрудников, их личного и профессионального роста.
Если исходить из утверждения, что человеческая жизнь не имеет изначальной заданности, то человек может самостоятельно выбирать стратегему своего бытия. Она может либо приспособиться к социальным ситуациям и контекстов, или сформулировать и реализовать проект самого себя, свой собственный замысел, или найти новое содержание благодаря внутреннему опыту, из-за прохождения предельных ситуаций. Важным аспектом в этом контексте проблема самоидентификации человека и его намерение изменить что-то в своей судьбе. Приходится констатировать, что именно массовое желание большого количества людей изменить свою жизнь, скорректировать свою судьбу, породило огромный рынок подобных услуг.
Таким образом, кризис техногенной цивилизации обусловил отставание духовно-нравственной компоненты стратегии человечества и сделал проблематичным само существование человека, а бесперспективность попыток философов создать интеграционную науку о человеке, а также философско-антропологический редукционизм, что сводит человека к одному из его проявлений, обусловили поиск новых подходов к вопросам о сущности человека. Новые подходы требуют расширения философского инструментария за счет включения в философско-антропологический дискурс понятий и концептов смежных отраслей знаний, в частности психологии, социологии и теории управления. Технократическое отношение к человеку как к определенному виду производственного ресурса породило феномен отчуждения работника как от результатов своего труда, так от самого себя как представителя человеческого рода, а техносфера, созданная человеком, новые информационные технологии, порождают феномен отчуждения, из-за «отрицание отрицания» предоставляют человеку возможность самоидентификации в сфере, не связанной с наемным трудом: фрилансерство, сетевые технологии бизнеса.
Литература
1. Журба Н.А. Виртуальное падение человека культуры: монография / В.Д. Исаев, Т.В. Лугуценко, Н.А. Журба. – Луганск: изд-во СНУ им. В. Даля, 2012. – С. 210.
2. Иванова Л.С. Соотношение ценностей и принципов в стиле руководства фирмой / Л.С. Иванова // Социальніе технологии. Актуальные проблеми теории и практики. − 2002. − Вып. 15. − С. 13-19.
3. Иванова Л.С. Культура организации как интервализация присутствия человека / Л.С. Иванова // Гуманитарний вестник Запорожской государственной академии. − 2008. – Вып. 31. − С. 32-37.
4. Яковенко М.Л. Парадигма естетичного в інформаційному просторі культури: автореф. дис. на здобуття наук. ступеня доктора філос. наук: спец. 09.00.08. „Естетика” / М.Л. Яковенко. – Луганськ, 2013. – С.12.
5. Zhurba M.A. Virtualna zanepalist ljudyny kultury: monografija / V.D. Isajev, T.V. Lugucenko, M.A. Zhurba. – Lugansk: vyd-vo SNU im. V. Dalja, 2012. – S. 210.
6. Ivanova L.S. Sootnoshenie cennostej i principov v stile rukovodstva firmoj / L.S. Ivanova // Socialnіe tehnologii. Aktualnye problemi teorii i praktiki. − 2002. − Vyp. 15. − S. 13-19.
7. Ivanova L.S. Kultura organizacii kak intervalizacija prisutstvija cheloveka / L.S. Ivanova // Gumanitarnij vestnik Zaporozhskoj gosudarstvennoj akademii. − 2008. – Vyp. 31. − S. 32-37.
8. Jakovenko M.L. Paradigma estetichnogo v іnformacіjnomu prostorі kulturi: avtoref. dis. na zdobuttja nauk. stupenja doktora fіlos. nauk: spec. 09.00.08. „Estetika” / M.L. Jakovenko. – Lugansk, 2013. – S.12.
Поступила в редакцию 12.05.2015 г.