ISSN 1991-3087
Рейтинг@Mail.ru Rambler's Top100
Яндекс.Метрика

НА ГЛАВНУЮ

Телесность в самоидентификации человека

 

Роговец Ольга Викторовна,

аспирант кафедры теории искусств и эстетики Луганской государственной академии культуры и искусств им. М. Матусовского.

Научный руководитель – доктор философских наук, профессор, профессор кафедры теории искусств и эстетики Луганской государственной академии культуры и искусств имени М.Матусовского

Лугуценко Татьяна Валентиновна.

 

Телесность, выступая базовым показателем присутствия человека в мире, является одной из основных составляющих процесса самоидентификации человека. Автор проводит анализ данного концепта в качестве фундаментальной характеристики идентификации личности, которая наряду с сознанием и культурно-социальным уровнем способствует цельности данного процесса.

Ключевые слова: телесность, телесная самость, самоидентификация.

 

Being the basic indicator of human presence in the world, physicality is one of the main components of the process of human self-identification. The author analyzes this concept as a fundamental characteristic of identification of the individual, which along with consciousness and cultural and social level contributes to the integrity of the process.

Keywords: corporality, bodily self, self-identification.

 

Сегодня перед человечеством возникает антропологический горизонт, в котором тема телесности открывается с новой стороны: телесно-ментальная сущность человека как существа двуликого проявляется в процессах заинтересованности положением собственного тела в явно большей степени, нежели озабоченностью состоянием духа и сознания. Акцент делается на телесности как механизме, раскрывающем два главных стремления в идентификации человека – возможность выделиться, подчеркивая свою индивидуальность и противоположную ей возможность быть включенным в общество.

Говоря о процессе самоидентификации человека, как о многомерном феномене, целесообразным с нашей стороны видится рассмотрение его составляющих элементов по отдельности, и в разрезе их взаимодействия между собой и внешней средой. Поскольку в данной статье речь пойдет о телесности как одной из основных составляющих рассматриваемого нами процесса самоидентификации человека, то основная линия умозаключений будет касаться непосредственно данного концепта. В качестве составляющих процесса самоидентификации мы подразумеваем биологический уровень (телесность), психологический уровень (сознание) и культурно-социальный уровень, каждый из которых трансформируясь обособленно изменяет личность в целом, а соответственно варьирует и сохраняет идентификационные процессы. В свою очередь, понятие «самоидентификация» трактуется нами как процесс осознания собственной уникальности и индивидуальности, сообразующийся с возможностью рациональной оценки собственных недостатков и принятием себя как такового (курсив наш – О.Р.). Наряду с данным концептом выделяется сходное ему понятие «самости», в контексте данного исследования, употребляемое в словосочетании «телесная самость» («bodily self») и означаемое «аспект проприума, основанный на осознании своего физического тела», являющегося пожизненной опорой для самосознания. [10, с. 226].

Ключевыми в обосновании предпосылок возникновения проблемы идентичности и анализе элементов процесса самоидентификации являются работы таких авторов, как П. Бурдье, М. Бубер, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ч. Кули, Ж. Липовецкий, М. Мерло-Понти, Ж.-П. Сартр, М. Хайдеггер и других, согласно которым в философской традиции прослеживаются два с одной стороны взаимозависимых и взаимодополняющих, а с другой противопоставляющихся друг другу критерия тождественности личности – телесная идентичность и тождество сознания.

Ряд исследователей выдвигает телесный критерий в качестве базиса идентификации личности. Так, еще Ф. Ницше отмечал, что «Я» есть тело, «только тело, и ничто больше», продолжая, что «душа – это только слово для чего-то в теле» [5, с. 14]. М. Попкова и А. Костерина отмечают, что «основным способом обретения самости в неклассической культуре оказывается идентификация себя с собственным телом», являющимся сущностной характеристикой человеческого бытия [7, с. 75]. В исследовании женской телесности Н. Ершова придерживается мысли о том, что именно данный феномен является «тем общим основанием, от которого и через которое формируются все остальные системные элементы» [2, с.14]. Именно тело человека, социально детерминированное и культурно маркированное, характеризуясь определенным полом и гендером не является исключительно анатомо-физиологическим континуумом – его границы уходят далеко за пределы биологического организма. И в культуре современности человек объясняет возможность своего существования в первую очередь отождествляя себя с собственным телом, с идеей более поразительной, чем «старая» душа (Ф. Ницше). Пытается решить данное противоречие Л. Фейербах, который акцентирует внимание на производности самосознания от материальных условий. Низвергая принципиальную несводимость «Я» и привилегируя «телесное начало», он определяет тело частью человеческой сущности и говорит о том, что оно в полноте своего состава и есть наше «Я». Таким образом, телесность неотделима от нашего «Я», поскольку является с ним «ко-экзистенциальным», необходимо сосуществующим, составляющим некую цельность на протяжении всего жизненного пути.

В противовес философам, ставящим на первое место телесный критерий, другие говорят о том, что оценить человека можно лишь по его личностным качествам, а телесная оболочка второстепенна. Основу процесса самоидентификации они видят в акте сознания отмечая, что тело не может мыслить. Так, Дж. Локк говорит о том, что личность – это прежде всего существо, обладающее сознанием, и в таком случае ее тождество устанавливается вне зависимости от изменений тела, а только от осознания самого себя конкретным индивидом. Например, если человек лишился какой-либо внешней или внутренней части тела, мы также продолжаем идентифицировать его с тем же самым человеком, ровным счетом, как и он сам себя. Однако, исходя из стремительного прорыва в различных научных областях, и предположив возможность в будущем обмена телами, при совершении этого процесса мы уже не сможем говорить о полном отождествлении ранее существовавшего в одном теле человека с тем, который теперь «обитает» в другом теле, поскольку душа, по Дж. Локку, определяет личность, которая сохраняется прежней для себя и других, тело же обозначает человека, новое воплощение которого для всех, кроме него самого, остается прежним. Данная дихотомия взглядов на проблему базисного критерия самоидентичности человека говорит о до сих пор не решенной проблеме базового критерия идентичности – единства тела или единства памяти. Однако, в свете смещения акцента с внутреннего на внешнее наполнение человека, каноны классического идеализма об абстрактном «Я» подвергаются процессу разрушения, на руинах которого формируется новая философия, в которой тело – неотделимая часть подлинного естества человека.

В процессе самоидентификации телесный уровень формирует представления о собственном теле, его возможностях, о внутренних и внешних компонентах, выстраивая при этом картину знаний, при помощи которой человек идентифицирует себя как внешний объект, включенный в культурные отношения, как субъект социальной коммуникации и как отдельная неповторимая индивидуальность. Посредством акта трансцендентирования – выхода за рамки собственного тела и противопоставления себе самому, человек самодистанцируется, приобретая возможность взгляда на себя со стороны. Это становится возможным при помощи Другого, вступив в коммуникацию с которым, реализуется способность построить образ своего тела (как для себя, так и для Другого). В итоге, формируя модель себя, человек обретает понимание своего естества, приходит к осознанию значимости собственного «Я» (или обратную тому пониманию незначительности) и может идентифицировать себя в мире.

Мир сегодня болен, он повсеместно наполнен ощущением распада, однако стабильность присутствия человека в нем можно проследить по наличию у него тела – жесткого базиса, манифестирующего наше «Я». Именно данный природой внутренний биологический фундамент, являясь неотчуждаемо нам принадлежащим, выступает ядром в процессе поиска отличительных черт и личностного своеобразия. Телесность как необходимое условие тождества человеческой личности, как сущностная характеристика бытия выступает ключевым моментом в теории индивидуации Лейбница, для которого самотождественность «Я» напрямую связана с правильно организованным телом «взятым в известный момент и сохраняющим затем эту жизненную организацию благодаря смене различных частиц материи, соединенных с ним» [4, с. 233]. Все тождество человеческого существа, как некой субстанции, констатируемой «изнутри», выступает необходимым условием для идентификации самого себя.

Однако, если мы говорим о полной тождественности, то существует и оспаривающая это определение сторона, поскольку в личностном контексте стопроцентного соответствия самому себе быть не может. Д. Юм говорит о том, что личность – это пучок восприятий, существующий в данный момент времени, и что через минуту перед вами будет находиться совершенно другой человек. С одной стороны, можно согласиться с такой точкой зрения, так как на клеточном уровне тело человека на самом деле постоянно видоизменяется и обновляется. Однако эти изменения происходят не сиюминутно, а плавно перетекая во времени, в соответствии с приобретаемым жизненным опытом, багажом воспоминаний и телесных трансформаций. Процесс самоидентификации представляет собой некую систему связи как с объектами внешнего мира, так и со своими внутренними состояниями, которые позволяют в различных жизненных ситуациях, обстоятельствах и времени быть одним и тем же человеком. То есть мы говорим о самотождественности, когда личность сохранна перманентно, не смотря на многообразие её проявлений.

Процесс самоидентификации не проходит абсолютно ровно – всегда существуют переломные моменты, именуемые кризисами, возникновение которых отчасти зависит от отношения (принятия или непринятия) человека к своему телу. Именно неспособность идентификации личности с собственным телом приводит к его отторжению. Причинами здесь могут выступать как физиологические моменты – половое созревание, быстрый рост, и прочее, так и социальные реакции – смена канонов, возникновение примера для подражания и так далее. Причем в сновании кризиса лежит не само телесное изменение, а неспособность человека контролировать новые потребности и невозможность их соотнесения с действиями, необходимыми для удовлетворения старых. Тогда, возникает иллюзия потери «контроля как угрозы для силы и состоятельности «Я» [9, с. 112 – 123].

Телесность, выступая базовым показателем присутствия человека в мире, также является неким барьером для самореализации, поскольку тело «изнашивается, дряхлеет, начинает причинять серьезные страдания, может радикально ограничивать возможности самореализации, отвлекая внимание сознания от его самодостаточной внутренней жизни» [3, с. 283]. Поэтому сегодня, на передний план построения жизненной стратегии выступает разработка индивидуального проекта самости – конструирования себя, переопределения ценностей и упорядочивания биографии. Тело, таким образом, становится находящимся во власти человека «сырым материалом», физиологическую заданность которого можно стереть и написать заново, а соответственно процесс самоидентификации превращается в четко спланированный алгоритм построения идентичности. Так возникает проектный подход к телесности, реализовывающийся в искусственно созданной тенденции ведения здорового образа жизни («хелсизм»), в котором тело человека рассматривается в качестве пластического материала, «суммы параметров и функциональных способностей» [2, с. 32–41].

Создание своего образа так или иначе начинается с тела, которое не только преобразовывается, но всячески украшается. На пути саморазвития ведущими ориентирами становится внешний вид человека – одежда, прическа, макияж, то есть «экипировка идентичности» («identity kit»), предназначающаяся для Другого, однако влияющая на процесс обретения значимости для собственно «Я». Так же подлежат категоризации другие параметры телесности человека, такие как позы, жесты и мимика, наряду с вышеупомянутыми трансформациями тела влияющие на идентификацию личности. Это приводит к тому, что управление собственным внешним видом становится частью программы по самоопределению в социуме, непременно влияющей на установление контакта с окружающими и формирования необходимой статусной позиции в глазах общественности. Так, подтверждается выдвинутая нами гипотеза о взаимообуславливающих и обособленно влияющих на процесс самоидентификации личности трансформациях телесности, сознания и культурно-социального уровней как неразрывно связанных компонентов данного процесса.

Однако проблема состоит в том, что создание «личности для других» не является телесной самостью, а нередко выступает отдаленным от истинного тождества концептом собственного «Я». Внешне наполненный до краев сосуд, внутренне оказывается полупустым – Я-некто изменяется на Я-никто. В стремлении обретения полноты бытия, человек трансцендентирует в иное, таким образом разрывая себя на части и лишаясь цельности. Тогда, место Я-истинного занимает Я-возможное, «поливекторное, потенциальное, не привязанное к культуре, собственности, полу, собственному телу». Это человек без свойств, человек, постоянно идентифицирующий себя и становящийся, подобно хамелеону, кем угодно [8, с. 262] Чрезмерное увлечение и контроль процесса идентификации приводит также к приданию забвению тела природного, естественного, нашего истинного «Я».

Здесь стоит отметить, что существует определенная градация, указывающая на крайние точки процесса самоидентификации. Ершова находит одну из них в процессе отчуждения от собственного тела и стремлении его переделать, подгоняя под заданные обществом стандарты; другую же, видит в принятии своего тела в первоначальном воплощении и дальнейшей манифестации его неповторимости. Эти два полюса, так или иначе базируются на стремлении человека понять, кто он есть на самом деле, найти свое место в обществе и закрепить его за собой.

К сожалению, сегодня все меньше людей стремятся разобраться в истинной природе и поддерживают непосредственность и естественность телесного воплощения, в то время как с каждым днем возрастает процент тех, кто не имея возможности найти себя, пренебрегает собственной телесной идентичностью и лишает себя возможности сформировать целостную картину мира. Многочисленные трансформации тела в итоге неблагоприятно отражаются на всей сущности человека, проявляясь в потере родового сознания, телесно-кровного родства и непосредственно памяти – воспоминания о своем прошлом. Так возникает необратимый процесс, констатирующий тенденцию потери идентичности, где страх утраты телесной самости, являясь одним из самых сильных страхов человечества, как ничто иное будет сподвигать общество к постоянным трансформациям. «Чем проще изменить тело, тем легче его потерять», поэтому, как отмечают В. Поликарпов и В. Поликарпова, в мире современном информации и цифровых технологий возникает новый тип идентичности человека [6, с. 103]. Многочисленные рассеянные «Я» сетевого пространства, в котором с помощью компьютерных программ создаются виртуальные двойники реальных личностей, создают угрозу не-обретению телесной самости, а следовательно, опасность течения всего процесса самоидентификации человека.

Подводя итоги скажем, что личность, формируя уникальную картину мира, воспринимает себя непосредственно через собственную телесность, которая, находясь в единстве с сознательными актами и обеспечивая реализацию физиологической онтологии человека, играет одну из ведущих ролей в процессе самоидентификации человека. Наряду с этим, следуя желанию быть принятым обществом, изменяя и корректируя телесность, «человек реализует отнюдь не биологические, а именно социальные и культурные потребности», которые параллельно со стремлением быть ближе к общественно созданному идеалу, подводят человека к саморазвитию, самоконструированию и самосознанию, то есть формированию себя как личности [1, с. 64].

Таким образом, все компоненты процесса самоидентификации личности состоят в неразрывном единстве, предустановленной связи, находящейся в единой гармонии, являясь при этом сутью выражения одного и того же универсума, в котором телесность человека является основой для успешного взаимодействия всех идентификационных процессов, и который в совокупности является уникальным культурно-социальным существом, именуемым «человек».

 

Литература

 

1.                  Бугуева Н.А. Техники трансформации человеческого тела как один из способов социализации телесности / Н.А. Бугуева // Вестник Челябинского госуд. ун-та. – 2011. – № 18. – С. 60 – 64.

2.                  Гольман Е.А. Женская телесность: теоретические подходы и перспективы социологического исследования. Дис. … канд. социол. наук. 22.00.01. М., 2015. – 239 с

3.                  Красиков В.И. Этюды самосознания / В.И. Красиков. – Кемерово: Кузбассвузиздат, 2000. – 400 с.

4.                  Лейбниц Г.В. Сочинения в 4-х т. /Ред., авт. вступ. Статьи и примеч. И.С. Нарский. – М.: Мысль, 1983. – Т. 2 .– 686 с.

5.                  Ницше Ф. Так говорил Заратустра / пер. Ю. Антоновского. – М.: Из-во Московского ун-та, 1990. – 300 с.

6.                  Поликарпов В.С., Поликарпова В.А. Телесность человека: генные и информационные технологии / В.С. Поликарпов, В.А. Поликарпова // Известия ТРТУ. – Таганрог, 2006. – С. 102 – 105

7.                  Попкова М.Д., Костерина А.Б. Неклассическая самость: тело как способ самоидентификации / М.Д. Попкова, А.Б. Костерина // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств, 2013. – №1 (33). – С. 75 – 78

8.                  Хабермас Ю. Философский дискурс о модерне. Пер. с нем. – М.: Издательство «Весь Мир», 2003. – 416 с.

9.                  Хесле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности / В. Хесле // Вопросы философии. – 1994. – №10. – С. 112-123

10.              Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности / Л. Хьелл, Д. Зиглер. – СПб.: Питер, 2003. – 608 с.

 

Поступила в редакцию 16.07.2018 г.

2006-2019 © Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов.
Все материалы, размещенные на данном сайте, охраняются авторским правом. При использовании материалов сайта активная ссылка на первоисточник обязательна.